- А еще объясните, куда исчезли фрукты на сумму в 120 тысяч рублей, которые мы должны были закупить для слоновника. По вашим отчетам товар должен был завезен. А по факту его нет.

- Слоны съели, - я совсем растерялась. К работе я относилась щепетильно. Каждую закорючку дважды проверяла. Все-таки работа бухгалтера этого требует.

- Кого съели? – фыркнул мужчина. – Совесть твою?

- П-п-п-почему совесть? – я   даже начала заикаться. – На обед съели, как им и положено.

- А я вот с базой созвонился. Они утверждают, что закупки кормовых фруктов у них не производились, - улыбка Матвеева в этот миг стала напоминать объевшегося сметаны кота, что никак не подходило  для тревожности момента.

- Но, Олег Анатольевич, я же не занимаюсь закупками! Для этого у нас есть Ирина Завидова. Я всего лишь бухгалтер! Мое дело деньги на счет перечислить в соответствии с накладными, а не проверять завезли груз или нет.

- А кто тебе об этом сказал? – и без того полное лицо зама расплылось  почти в оскале. – Бухгалтер должен  и просто обязан отслеживать поступление продукции. Твоя должность как называется?

- Б-бухгалтер по питанию, - промямлила я, не понимая, к чему он клонит. – Но в моих должностных обязанностях…

Я уцепилась как за соломинку в воспоминание об этом документе, о котором как-то заикался Сбруев, говоря, что их нужно бы поменять. Только договорить мне не дали:

- Покажи! – требовательно скомандовал Матвеев. – Покажи, где это написано в твоих должностных обязанностях!

- А-а-а, - что-то я сегодня очень много стала заикаться. – У меня их нет! Они в отделе кадров хранятся.

- Надо же! – усмехнулся начальник. – А отдел кадров утверждает, что именно твои исчезли. И Таисия Анатольевна очень удивлялась, кому они понадобились. А, Родионова, кому?

- Н-не мне, - я стояла и растерянно хлопала глазами, не зная, что еще можно сказать в свое оправдание. Тем более что должностные я точно не брала.

- Придется тебе, голубушка, убытки возмещать! Все 120 тысяч, копеечка в копеечку!

- Но у меня нет таких денег! -  зачем-то возмутилась я, хотя оспаривать нужно было не это.

- Я понимаю, что нет. Сколько тебе Сбруев отстегнул? Пару тысченок или на десять расщедрился? – Олег Анатольевич переплел пальцев и положил на них голову, уперев локти в стол. – Не с теми ты дружбу, Родионова, водишь. Ой, не с теми!

С этими словами он расцепил руки и откинулся на спинку широкого замовского кресла. Даже у директора такого не было. Гриша был человеком активным, подвижным, на месте долго не сидел и в барском кресле не нуждался:

- Но я могу закрыть на этот факт глаза и в ОБЭП не сообщать. Как ты думаешь, стоит мне это делать или нет? – теперь кисть его руки лежала на столе, а указательный палец выстукивал неизвестный мне ритм.

- И что я для этого должна сделать? – я поняла, что стою, сжавшись у стены. Как в детстве, когда понимаешь, что тебя сейчас будут щекотать, а ты щекотки жуть как боишься.

Указательный палец начальника переместился и  начал отбивать этот же ритм по его толстой выпяченной губе. Он молчал, глядя на меня, а я молчала, не зная, что сказать в свое оправдание или опровержение тех фактов, которые только что были озвучены. Если бы я имела хоть какое-то отношение к этим самым «кормовым фруктам», то, наверное, придумала бы давно какое-нибудь объяснение. А тот как снег на голову. А на дворе май, между прочим.

- Что сделать, говоришь? – наконец ожил Матвеев. – Я тут недавно в социальных сетях вычитал очень интересную фразу…

Не зря Зоя Петровна, наша секретарша говорила, что как к Матвееву не зайдешь, он все в компе сидит и, если кто заходит в кабинет, сразу сворачивает все страницы. Он же продолжил: