Я открыла дверцу машины и вышла, ссутулившись, как какая-нибудь старая леди. Где-то неподалеку хохотали как сумасшедшие австралийские зимородки.
Глава 7
Помните…
1. Любой гипноз – это всегда самогипноз.
2. Вы не можете застрять в гипнозе.
3. Вы всегда владеете собой. Вы можете остановиться в любую минуту.
4. Гипноз – это естественное состояние ума.
5. Угощайтесь шоколадом!
Ламинированная табличка, висящая на стене кабинета Элен О’Фаррел
Элен проснулась оттого, что ощутила пальцы Патрика, медленно и осторожно скользившие по ее руке.
Такое движение всегда означало приглашение к сексу.
Джон обычно целовал ее в шею. Короткими легкими поцелуями.
Эдвард предпочитал облизывать мочку ее уха, пылко и влажно, и это было невыносимо щекотно. Он по ошибке принимал ее визг и судороги за бешеное сексуальное возбуждение, а Элен так и не разъяснила ему это постоянное заблуждение.
Энди же шептал ей в ухо, обжигая и раздражая своим дыханием: «Ты чувствуешь?..» Элен всегда хотелось спросить: «Что? Я чувствую что? Закончи предложение!»
Она вдруг задумалась о том, целует ли прямо сейчас Джон чью-то шею, и облизывает ли Эдвард чье-то ухо, и шепчет ли Энди свой незаконченный вопрос.
Почему ты думаешь о своих бывших любовниках?
Не открывая глаз, Элен повернулась к Патрику, чтобы тому было легче добраться до ее руки. Ей нравилось движение его пальцев. Ей очень нравилось движение его пальцев.
Но и легчайшие поцелуи Джона ей тоже нравились.
И что? Сосредоточься на пальцах Патрика.
Скорее всего, Патрик проделывал то же самое и с Саскией, и в этой же самой кровати, и, может быть, даже на этих же самых простынях.
И это, конечно, интересно, но не имеет отношения к настоящему моменту.
Как только вы доводите до совершенства свои сексуальные движения, то уже не склонны их менять. Элен и сама до сих пор целовалась точно так, как научил ее целоваться один мальчик на стоянке автофургонов, когда ей было пятнадцать лет. У мальчика был вкус пива. Противный и в то же время замечательный. Как же звали того парнишку? Крис? Крейг? Что-то вроде этого.
Патрик потянул ночную рубашку Элен:
– Сними.
Ей хотелось быть в постели с Патриком в этот момент, и больше нигде. Но с другой стороны, ей как-то очень не понравилась мысль о том, что Джон сейчас может целовать чью-то шею.
Элен помогла Патрику стянуть ее ночную рубашку.
И стала думать о том, чем в этот самый момент занимается Саския. Куда она отправилась вчера вечером, после того как потеряла их у светофора? Вернулась ли домой и принялась перебирать старые фотографии – Патрика и свои? А может быть, плакала?
Была ли Элен в ответе за боль другой женщины? Не следует ли ей вернуть Патрика? Конечно, у нее не было ни малейшего намерения возвращать его. Он сам не желал быть с Саскией. Он хотел быть с Элен.
Так уж устроен наш мир. Отношения заканчиваются. А если бы это было не так, Элен до сих пор оставалась бы с тем дышащим пивом парнишкой со стоянки автофургонов.
Джулия была права. Саскии следует повзрослеть и двигаться дальше.
Но с другой стороны, разве не крылось нечто благородное в отказе Саскии уйти? Она обезумела от страсти. Элен никогда не позволяла страстям доводить себя до безумия.
– О чем ты думаешь?
Патрик, приподнявшись на локте, смотрел на нее сверху вниз и улыбался. Он осторожно убрал со лба Элен прядь волос.
– О Саскии, – честно ответила Элен, не успев подумать.
Патрик отдернул руку:
– Мне не избавиться от этой женщины, да?
– Извини, – поспешно сказала Элен.
Она попыталась придвинуться к Патрику и обнять его, но его губы сжались в тонкую линию, и он стал похож на мрачного школьного учителя, который готовился начать моральную экзекуцию.