Послышался тяжёлый вздох, и собеседник встал. Он был высоким, широкоплечим мужчиной лет тридцати. Одетый в белую рубашку с парой расстёгнутых пуговиц, чёрные брюки с поясом и такими же чёрными ботинками. Прямые волосы цвета воронова крыла длиной почти до поясницы были собраны в хвост, но с обеих сторон лица падали пряди. Широкие горизонтальные тёмные брови придавали суровости пронзительным светло-серым глазам. Серым, как небо в непогоду… Но я не отвела взгляда, что вознаградилось лёгкой добродушной ухмылкой. Моё тело почему-то сразу расслабилось, и тревожность стала развеиваться.

– Как ты себя чувствуешь? – обогнув кресло, мужчина подошёл совсем близко, а мне даже не пришло в голову отстраниться.

– Странно, но замечательно, хотя меня ударили по голове, и в бреду ещё волки всякие мерещились. Кстати, а почему вы… то есть ты не отвёз меня в больницу? – решила так же, как и он перейти на неофициальное общение. – И можно ли позвонить? Мама наверняка переживает.

– При чем здесь твоя мать и надобность звонить в колокол? У тебя точно всё в порядке с головой? А то вон, несёшь всякую чушь, и нервный тик начинается.

Действительно, мой левый глаз стал дёргаться.

– Какой ещё колокол? – раздражённо спросила.

– Стальной, а разве бывают другие?

Я смотрела на него как тот баран, которому не открывали заветные ворота.

– Так кто, говоришь, тебя стукнул?

– Грабители, – как-то легко переключилась на другую тему. – Их было двое, в дурацких масках с изображением черепов. Где, интересно, такие нашли. Прям как натуральные. Жаль только, что кольцо украли, да и остальное в магазине, наверное, растащили.

– Это были не грабители, а моя нежить. Говорил же, аккуратнее. Прикопать, что ли. – На полном серьёзе сказал он.

Сначала я даже слегка растерялась, но потом поняла.

– Это, конечно, очень жёсткая шутка. Великий комик пропадает. Или нет? Где камеры? – посмеиваясь, стала искать глазами и махать рукой.

– Здесь нет камер. Я не содержу пленных, а просто выкапываю трупы, – с каменным лицом произнёс мужчина.

– Хорошо-о-о, тогда если всё это правда, – заговорщицки подмигнула, – покажи мне свою… нежить. Где они?

– На заднем дворе, огород копают.

Я уже начала откровенно закатываться со смеху.

– Даже так? Ну, пошли.

Мы вышли через дверь, которая находилась около лестницы, и мне открылось забавная картина. Два человека, согнувшись в три погибели, вырывают сорняки в том самом огороде.

– Сколько заплатил хоть за работу? – скрестив руки на груди, скептически посмотрела на мужчину.

– Нежити не нужны деньги.

Мне надоела эта комедия, и вообще домой хочу.

– Всё, я устала. Эй, ребята, заканчивайте.

Но мои слова пролетели мимо ушей.

– Они, что, глухие ко всему прочему?

– Ещё пару часов назад не были.

Тогда я уверенно подошла к одному из трудящихся и коснулась плеча, но никакой реакции не последовало. Даже позы не сменил. Фыркнув себе под нос, внаглую потянула за локоть. Сначала слегка, но, когда поняла, что толку мало, приложила больше усилий. В конце концов, резко и сильно дёрнула, закрыв от натуги глаза, и сразу сопротивление пропало. Я по инерции отступила на пару шагов, а в моих сжатых пальцах осталась рука… оторванная… рука…

Медленно перевела взгляд с неё на мужчину.

– Э-это что?

– Рука, – ответил он.

– Я не слепая! Ты тут фильмы ужасов снимаешь, что ли? – спросила, отбросив её в сторону. – Хороший реквизит.

– Она настоящая, – с непроницаемым лицом произнёс этот весельчак.

– Мда? Хорррошшо, – со злостью в голосе прошипела, потому что откровенно была сыта по горло этой ситуацией.

Как ни в чём не бывало, снова подошла, взяла вещь и начала тщательно рассматривать. Даже принюхалась, но зловонных запахов не было.