− Отличный ход, − послышался голос Вацлава. − Следующую ночь мы сможем провести в открытом поле с чистой совестью, волколаки не вылезут из укрытий, пока не появится новый вожак.

Сначала Айкон испугался. Вацлав сидел возле баррикады поверх убитых им волколаков и зажимал рукой рану на ноге. Штаны пропитались кровью, на песке рядом уже натекла приличная струйка крови.

− Нечего смотреть, − своим голосом Вацлав вывел Айкона из оцепенения. − Подай мне резиновый шнур из моего рюкзака. И пару бинтов заодно.

Айкону еще не приходилось видеть, как оказывают первую помощь. В когорте никто особо не рвал на себе собственную плоть. Вацлав орудовал средствами первой помощи так, будто занимался этим испокон веков. Сначала он затянул резиновый шнур выше раны, а потом щедро полил ее из маленькой фляжки. Судя по запаху, Айкон решил, что в ней был какой-то алкогольный напиток. Вацлав зашипел, видимо, вылитый в рану алкоголь возвращал боль, полученную после укуса, либо добавлял новую. Однако кровотечение прекратилось. Сложно было сказать, что этому поспособствовало: примитивное лечение или повышенная активность тромбоцитов и всей свертывающей системы крови. Вацлав же быстро туго перевязал рану бинтом и только после этого развязал резиновый шнур.

− Где ты этому научился? − поинтересовался Айкон, помогая боевому товарищу подняться.

− Долгая история, − ответил Вацлав. − Мы с моим покойным другом выудили несколько медицинских конспектов из уцелевшей ветки московского метро в нашу первую вылазку из когорты, чтобы потом выгодно толкнуть в Научном Центре. Само собой, оставили при себе несколько нелегальных копий, чтобы изучить и, во возможности, еще раз их продать. При случае расскажу в деталях. А сейчас надо идти дальше. До рассвета конечно еще далеко, но волколаки, как я уже говорил, пока вышли из игры. Нужно двигаться, а то я теперь, как видишь, в бегуны не гожусь.

До рассвета люди смогли преодолеть небольшое расстояние. В начале, Вацлав настоял на том, чтобы Айкон содрал часть шкуры вожака волколаков, как трофей и показал, как его сохранить до возращения в когорту. Затем они спустились в русло пересохшей Волги, и, держась рядом с обломками моста, начали медленно продвигаться вперед. Примерно часа через три, Вацлав устало привалился к невысокой березке с надувшимся стволом, чтобы передохнуть. На бинтах проступило несколько кровавых пятен, но жизни Вацлава это не угрожало. Предоставив спутнику отдых, Айкон сбегал на разведку и добыл немного воды, не забыв предварительно профильтровать ее для Вацлава. С рассветом в каньон вылезли вепри. Они расхаживали среди обломков моста, выискивая корешки и мелких насекомых, вроде вездесущих рыжих тараканов. Айкон благоразумно не стал подходить к ним близко, решив, что вепрю будет не достаточно одного удара дубины по голове. К слову сказать, ее Айкон тоже взял с собой, решив, что сделает из нее полноценное оружие, если вернется в свою когорту.

Вацлав тоже не сидел сложа руки, несмотря на то, что был ранен. Айкон застал его за ковырянием ствола березы острым перочинным ножом. Аргументировав это тем, что березовый сок крайне полезен, Вацлав глубоко всадил нож в сточенную кору и подставил кружку под струю сока. Вдоволь напившись целебной природной жидкости, которая чудом не пострадал от ядерных испарений, Вацлав протянул кружку Айкону, и, пока тот пил, рассказал ему о том, как раньше, до изменения мира, сок появлялся только весной. Сейчас же березы, как впрочем, и многие другие деревья, накапливали сок про запас, чтобы пережить, скажем, атомные завесы. Когда и Айкон распробовал вкус березового сока, Вацлав бережно заколотил дырку в стволе куском глины, чтобы не лишить дерево его драгоценных запасов.