Бок о бок они прошли по коридору, пока не достигли ступеней. И здесь, вместо того чтобы повернуть налево, как они всегда делали, Саймон вдруг свернул направо. Зоуи остановилась.

– Куда ты идешь? – спросила она.

– Не я. Мы. Мы идем в карцер.

Зоуи покачала головой:

– Я не хочу туда. Мне не нужно это видеть.

– Это необходимо, Зоуи. Мы должны.

– Пожалуйста, я хочу лишь вернуться в свою комнату.

– Зоуи, – настойчивый голос Саймона не допускал компромиссов. Пару секунд она постояла у лестницы, а потом нехотя направилась за ним в противоположном направлении.

Они прошли зал собраний и свернули в еще более узкий коридор, перед тем как остановиться у двери без окон. Саймон поднес браслет к сканеру. Дверь открылась, и они прошли внутрь.

Комната была большой, но низкие потолки словно давили на присутствующих, вызывая гнетущие чувства. Даже воздух здесь казался удушающим – а может, дело было в двух разделенных карцерах, выступающих из дальней стены. Казалось, их словно по ошибке втиснули в другую комнату, но опомнились на полпути и оставили так, как вышло. В каждый из этих двух карцеров вела своя черная дверь.

Остальные девушки были уже на месте. Они сидели на стульях, выставленных полукругом, и позади них стояли наставники. Помощник Картер, стоя перед карцерами и сцепив руки за спиной, дожидался начала. Когда Саймон с Зоуи вошли, он кивнул им, и девушка поспешила занять место рядом с Лили. Повисла долгая напряженная пауза. Наконец помощник Картер шагнул вперед и заговорил.

– Вы разочаровали меня, – начал он, рассматривая носок ботинка. – Есть только два состояния: порядок и беспорядок. Порядок порождает согласие, согласие порождает толерантность, а толерантность приносит мир, – помощник Картер окинул присутствующих строгим взглядом. – Беспорядок неприемлем. От всех вас зависит всеобщее благо, а вы препираетесь и деретесь, как дети! – Его гнусавый голос поднялся до визга, и Зоуи пришлось зажать уши ладонями. – Вам должно быть стыдно, – добавил помощник Картер и отвернулся от присутствующих так решительно, что галстук его подпрыгнул в воздухе. Лили начала раскачиваться на месте, и Зоуи нежно положила ладонь на ее руку.

– Наказание, – продолжал он, – это порой единственный язык, который вы понимаете. Единственный… – Картер сделал паузу, и на его лице появилась улыбка, которую он поспешно спрятал, – голос, к которому вы прислушиваетесь. Наставники?

Наставники Риты и Пенни обошли кругом ряды стульев, и обе девушки поднялись со своих мест. С мрачным видом Рита зашагала к правой двери, а Пенни направилась к левой. Когда они подошли к дверям, девушки обернулись, обратив свои взгляды к присутствующим. Помощник Картер встал между ними.

– Рита и Пенни, я приговариваю вас к двадцати четырем часам заключения. Никакой еды и воды в течение всего этого времени. Никакого общения или другой связи с внешним миром. Запомните это и больше не выходите за рамки правил.

Картер кивнул наставникам, и они поднесли браслеты к сканерам. Зоуи взглянула на Риту, и глаза их встретились. Губы Риты беззвучно двигались, повторяя одни и те же слова:

Тебе крышка, тебе крышка, тебе крышка, тебекрышка, тебекрышкатебекрышка.

Дверь с хлопком отворилась, будто под давлением. Внутри ничего не было, кроме непроглядной темноты – она поглощала даже свет снаружи. Эта пустота казалась одушевленной, словно затаила что-то за пределами видимого, вне поля зрения присутствующих. Пораженная, как и все остальные, Рита не шелохнулась. Пенни лишь на секунду заколебалась, но все-таки шагнула внутрь, и темнота полностью ее поглотила.