Он сказал это и едва не покатился по палубе, потому что «Молния» резко меняла курс. Аргантэль поддержал соратника за локоть, помогая сохранить равновесие.

– Что-то случилось, – сделал вывод эльф и широкими шагами пошел на нос судна.

– Вот я и смотрю – слишком у нас все спокойно. Прямо подозрительно, – хмуро выдал гном, спеша вслед за магом. – Аргантэль, а Аргантэль!

– Чего?

– А почему ты все время ходишь в ремнях наперехлест? Боишься, что штаны спадут? – Галвин даже руку протянул, чтобы щелкнуть эльфа по животу его же кожаными подтяжками, но Аргантэль вежливо, хотя и решительно отвел ладонь приятеля:

– С единорога свалился, позвоночник повредил. Это у меня типа корсета.

– А-а-а, – протянул Громмард. – Ну, тебе видней, ты же у нас знахарь.

«Молния» стремительно принимала влево, чтобы избежать столкновения с кораблем, который шел впереди. Корпус этого судна сотрясала дрожь, его тяжелое тело прыгало в воде словно невесомая бутылочная пробка. С палубы корабля десяток солдат неистово тыкали длинными копьями в воду, стараясь поразить нечто, скрывавшееся в ней.

– Это ремора. Рыба-присоска, – с первого взгляда определил Аргантэль. – Она стремится утащить их на дно.

– А маги? Почему они ее не прогонят? – возмущенно спросила Эйра, которая также протолкалась на нос сквозь толпу народа.

– Там мозга – вот! – эльф показал ей розовый ноготь. – На что воздействовать?

Большая тень закрыла «Молнию» от солнца. Это «Иноходец» – флагманский бриг маркиза Бельтрана круто пересекал им путь. Весь выкрашенный в белое, он казался гигантским альбатросом, который стремительно летел над волнами. Рулевому «Молнии» пришлось еще сильнее принять в сторону. Теперь они шли впритирку со своим левым соседом – двухмачтовым люгером Джоэвина «Амирентом».

– Паруса долой! – проревел страшным голосом боцман. – Отдать шкоты! На бизань и гитовы! Марш!

Матросы бросились развязывать узлы и крутить такелажные лебедки.

– Снижаем ход, – с апломбом знатока заявил Галвин. – Сокращаем площадь парусов.

– Что творит Бельтран? – тревожно спросила старшина дворфов. – Он же в них сейчас врежется!

С судном маркиза и впрямь творилось что-то странное. Оно нацелилось бушпритом прямо в корпус атакованного реморой судна. Громмард нацепил на нос свои дальнозоркие очки и теперь напряженно всматривался вперед. Он видел, как в последний момент «Иноходец», послушный рулю, заложил такой галс, что едва не заполоскал паруса в морской волне. На большой скорости он вошел в крутой поворот и буквально за несколько секунд до столкновения сумел отвернуть в сторону. Внезапно корпус флагмана вздрогнул, будто он наткнулся на подводный риф. И в тот же миг около его носа в воздух взметнулся карминовый фонтан. «Иноходец» тяжело сдвинулся с места и снова начал набирать скорость.

– Вот это да! – ошалело промолвил Громмард. – У них же на носу подводный таран. Они насадили на него ремору. Кто на «Иноходце» за штурвалом? Этот малый стоит дороже, чем слиток серебра его же веса, – инженер подался вперед и уважительно заявил. – Сам!!! Как мастерски сработано!

– Бельтран – прирожденный навигатор, – холодно заметила Торкин.

Галвин и Аргантэль переглянулись. По войску ходили слухи, что между ней и маркизом была любовная интрига, но потом кто-то кому-то сделал гадость и они расстались.

В течение нескольких следующих часов на «Молнию» еще трижды нападали архоны, причем одному монстру все-таки удалось подобраться вплотную и пробить корпус судна своим острым шипом. Манту прикончила лично Эйра. Прямо с палубы – метким броском дротика. Гномы-матросы тут же принялись наводить заплатку на поврежденную обшивку корабля. Двух других архонов смогли остановить на расстоянии. Одного снял Громмард из гарпунной пушки, а последнего стальным форштевнем разрезал подоспевший на помощь «Амирент».