И как же хорошо было иметь помощниц! Анна отсыпалась полдня, с перерывами на кормление и еду для себя. Она даже проспала визит сотрудника из телефонной компании. Гельда сама общалась с ремонтником, она попросила его переставить аппарат в холл.

Проснувшись и поняв, что силы вернулись, Аня занялась уборкой. Оценить масштаб разрушений в доме, даже поверхностно, она не смогла, но понимала, что с мизерной суммой поступлений от Эйфреда ремонт затянется на годы.

Пока Гельда готовила, а Марисса занималась ребенком, Аня остервенело выметала пыль из углов и замачивала занавески и чехлы для мебели. Отсутствие стиральной машины нервировало. Анна видела прекрасные агрегаты для стирки и сушки в витрине местного магазинчика бытовой техники, но цены там кусались.

Люк Танроу никак о себе не напоминал. Никто не видел, чтобы он появлялся на кухне или в саду. Аня ждала звонка от поверенного, чтобы расставить все точки над «и». Она не сомневалась, что представители гнезда скоро попросят грубоватого сквоттера из коттеджа. А Анне лучше не тратить нервы и время на хама.

Проснувшись следующим утром, Аня увидела Танроу в окно. Инвалид крутил колеса своей коляски, медленно двигаясь по дорожке. Он остановился в воротах, явно кого-то поджидая.

Через несколько минут у ворот появилась молодая девушка, очень хорошенькая, в очаровательном цветастом платье. Она протянула Люку корзинку, а он ей – купюру. Из корзинки торчал упаковка с ветчиной, уже знакомая Анне по прилавкам мясной лавки.

Девушка шутливо присела в книксене и заливисто рассмеялась. Так вот, как Танроу делает покупки – нанимает кого-то из местных, чтобы ему носили еду.

– С таким хламом, как эта коляска, не очень-то поездишь, – сухо произнесла присоединившаяся к Анне Гельда.

Аня пожала плечами:

– Тем не менее он как-то приспособился. Жизнь – это не парк аттракционов: покатался, повизжал понарошку и отправился в теплую постельку. Я четырнадцать лет хромала и не спала по ночам от боли. Я была ей даже рада, этой боли, она отвлекала от… мыслей. Я выжила, хотя нисколько этого не хотела. Я жила, несмотря ни на что, и даже нашла работу, чтобы себя прокормить. Поэтому я никого и никогда не жалею. Гнездо поселило Танроу в Нестре-дун, оно же найдет ему другое жилье.

Тем временем девушка еще стояла у ворот, явно кокетничая, Танроу широко улыбался.

– Что и требовалось доказать, – хмыкнула Аня. – Был бы мужчина, а спрос всегда найдется.

Телефон ожил во второй половине дня. Звонил адвокат Кроп. Анну заверили, что произошла ошибка. Мейст Танроу должен был выехать из Нестре-дуна еще месяц назад. Его оповестили почтовым уведомлением, однако господин Люк не соизволил забрать документы в местном отделении.

Затем Кроп попросил позвать Танроу к телефону. Анна отправилась на поиски Люка. Она прошла через кухню и постучалась в широкую дверь. Никто не отвечал. Тогда она тихонько толкнула створку и обнаружила, что за ней находилось довольно обширное, прилегающее к зимнему саду пространство.

Здесь и впрямь были широкие дверные проемы и пол без ступеней. Танроу облюбовал комнатку садовника. В ней царила идеальная чистота и атмосфера аскетизма: идеально застеленная грубым одеялом кровать, тумба и шкаф. Видимо, в последние дни Люк приспособил табуретку под обеденный стол, на ней стояла тарелка с нарезкой, накрытая марлей.

Тумба и шкаф носили следы недавней покраски. Танроу взял то, что нашел на первом этаже, и освежил кистью. При этом он вполне мог бы затащить к себе изящный комод из старинного гарнитура, хорошо сохранившегося под чехлами. На тумбе лежал фотоаппарат с длинным объективом, это была единственная дорогая вещь в комнате.