– Не будь дураком! Мы в тайнике самого Гохра. Сокровища вполне могут быть зачарованы или прокляты.

Жадный блеск в глазах Лекоя угас, сменившись мрачной сосредоточенностью. Он провёл рукою над открытым сундуком, что-то шепнув себе под нос, и перед юными магами предстал истинный вид "сокровищ". Сундук был набит трухой и гнилушками.

– Ты был прав, – разочарованно сказал Лекой. – Это эльфийское золото.

– Я думал, что эльфов не существует.

– Эльфов может быть не существует, а эльфийское золото – вполне. Его иногда находят в глухих чащах и у подножий гор. Распознать легко, если знать нужное заклинание, но те, кто его находят, редко оказываются магами, как ты понимаешь. Да и не у каждого мага умишка хватит проверить найденные "сокровища". И ладно бы люди просто обманывались – так ещё и те, кто слишком долго держит у себя, начинает болеть, и вскоре умирает.

Лука опасливо отодвинулся.

– Не бзди, – снисходительно улыбнулся Лекой, захлопывая сундуки. – Пока ты не касаешься золотишка, ничего тебе не будет. Непонятно только, зачем сумасшедший колдун держал эльфийское золото при себе.

Горгенштейн пожал плечами, не обращая внимание на недовольное шевеление куклы за пазухой.

– Ну, ты же сам сказал сумасшедший. Значит, золото мы трогать не будем. И книги, чур, не выносить.

– А переписать часть заклинаний можно?

– Зубри наизусть, – отрезал Лука.

– Суров ты, Лукреций. Впрочем, чего ещё ожидать от тёмного мага, – насмешливо сказал Жерар.

– Не называй меня так!

– А как ещё тебя называть?

– Ты видел, чтобы я творил запретную волшбу? Видел, нет? Ну так и молчи, – огрызнулся Горгенштейн. – А если решишь проявить гражданскую сознательность, и сдать меня Коллегии, помни, что даже того, что ты увидел и в чём участвовал, хватит для того, чтобы на всю жизнь поставить на тебя клеймо отступника. Тебе едва ли даже дадут закончить Орхан, так что о лицензии мага можешь забыть.

Глаза Жерара сузились и недобро заблестели. Он навис над мальчиком, и Лука, обычно не боявшийся чужого физического превосходства, сжался. Лекой был гораздо сильнее его, а магией он его сейчас точно не одолеет. Тьма внутри него была почти полностью исчерпана, да и опыта у него было гораздо меньше, чем у Жерара. А ведь он думал, что загнал в ловушку Жерара, не оставив ему никакого выхода, но и сам оказался в ней.

– Ты не сможешь без меня выбраться! – отведя взгляд, сказал Горгенштейн.

– Мне хватит умения тебя заставить.

– Не советую тебе со мной ссориться, – вскинул подбородок Лука.

– Не советую тебе когда-нибудь мне больше угрожать, – зловеще сказал Жерар. – Я ведь уже говорил, что не собираюсь отдавать тебя Коллегии, но если ты, тёмный ты или белее снега, вздумаешь творить злодейства с помощью полученных тобой от Гохра знаний, я лично приду за тобой и сверну твою шею.

– Ну, смотря что ты понимаешь под злодействами, – пробормотал Лука, жалея сейчас, что решил сохранить жизнь Лекою несмотря на то, что магистр Гохр был против этого.

– Поднятия кладбищ, массовые убийства, жертвоприношения – вот что я понимаю под злодействами,– рука Жерара тяжело опустилась на плечо Луки и сжала его до боли. – Я буду следить за тобой, Горгенштейн. И если решу, что ты излишне зарвался, то уничтожу тебя, не задумываясь.

– А кто будет следить за тобой? Я видел, какими глазами ты смотрел на ту книгу по магии стихий. Вдруг ты решишь наслать на наш город огненный дождь? – ладони Луки мягко легли на чужие запястья, заставляя Жерара разжать стальные тиски.

– Ну так я же не псих!

– Я тоже. Я хочу жить в этом городе, в этой стране, продолжать учиться, и мне не нужны толпы озверевших фанатиков, пришедших по мою душу. Я буду осторожен, и надеюсь, будешь осторожен и ты. Нам придётся научиться доверять друг другу.