– Виктория, милочка, будьте так добры, – попросила она и обменялась с женщиной взглядами.

Уверена, в голове они измерили друг друга по длине родословных и выдали всем предкам эпитеты, которые никогда не осмелятся произнести вслух. Но Стив и Виктория, на своем уровне, были куда интереснее. Они не улыбались и не расшаркивались. Они прямо-таки били друг друга мыслеформами, задействуя третий глаз.

Я краем глаза посмотрела в окно.

Плакат с красной жопой клялся, что колготки в любой ситуации не оставят, не подведут.

– Странно, – сказала я. – Но я ни разу не видела вас у мамы. Где вы, говорите, вы познакомились?

– Э-э, мы встречались по делу, – заюлила она.

Убедившись в своих подозрениях, что ее родословная писалась не в старых замках, я повернулась к Виктории и жестом попросила визитку. Мне очень хотелось знать, кто это. Чтобы внести ее в список своих врагов.

Корина Кёниг.

Ее фамилия казалась знакомой. И упоминание пола, – мраморного пола, – намертво зависло в мозгу. Он тихо щелкал, переваривая детали… Где я ее видела? Где же?.. Где? И тут, перед глазами, вдруг возник список, что я составила для Филиппа. Клининговая служба! Очень известная, очень крупная, но… и биография хозяйки поднимается во весь рост. Селфмейд. Очень бойкая и очень ядовитая дамочка, – я даже видела ее ролики на Ютубе. Она вела тренинги по открытию собственного бизнеса. И прямо-таки браншировала тот факт, что начинала в отеле обычной горничной.

– Ах, вы, лживая!.. – воскликнула я, якобы в шоке и мой голос достиг самых дальних углов.

Я пока не была взрослой светской дамочкой и вполне могла позволить себе и вопль, и слезы по матери, и наивную оскорбленность в том, что мир оказался не так чист и светел, как я считала.

– Марита, она же основательница клининга «Аэрфликс»!

– И что? – толерантно ответила Марита. – Среди моих подруг есть даже наследница империи, которая производит биотуалеты.

– Мама в жизни с ней не встречалась! Ты же знаешь, она была не как ты и в жизни своей не заговорила бы с женщиной, которая не может назвать пять колен предков. И она никогда не бывала у нас.

– Не понимаю, – простодушно сказала Марита, притворившись, что в самом деле не понимает.

– А все очень просто. Она никогда у нас не бывала, в отличие от девушек, которых я приглашала к нам. Ты же знаешь, мама не выносила у нас посторонних, и я приглашала «Аэрфликс». И вот она стоит тут, притворяясь подругой мамы и говорит: «нырнула в мраморный пол». Ты понимаешь, что это значит? Ее уборщицы шпионят за нами! – я вскинула ладони ко рту. Я в жизни, наверное, не называла Джессику мамой и теперь само слово сидело в горле, словно комок волос. – Господи, Марита! Я всем в семье эту фирму советовала. В том числе, для уборки Западного крыла. Они что-то не то про Ральфа услышали и теперь эта женщина рассказывает всем бред про ребенка графа!

Марита округлила глаза. Прижала ладонь ко рту, словно ее собственный мир упал и разлетелся на части.

– Коринна! – возмутилась она.

– Что ты несешь, малолетняя истеричка?! – проснулась в Коринне горничная.

Я даже не обернулась:

– Я обожала ее канал, все ее ролики смотрела. Она подчеркивает, что ее девушки – это ее семья. Как здорово, а? Семья! Наверное, каждый вечер сплетничают за ужином, кто из клиентов куда нырнул, какой у них пол и насколько богаты дети!

– Но Виви, – не унималась Марита. – Ты не можешь обвинять ее голословно.

– Что значит, голословно? Она сказала: «мраморный пол»! Она никогда не бывала у нас. Ни разу! Ты сама знаешь, какой заносчивой была моя мать и с кем она водилась, с кем не водилась. Откуда эта женщина знает, какой у нас пол? Филипп специально заказывал его из Флоренции!