– Скучаете, мосье полковник? – улыбнулась желтоватыми, лошадиными зубами миссис Бригс. Она обдала его плотной завесой английских духов. Щелкнув крышкой портсигара, протянула рукой в замшевой перчатке длинную ароматическую папиросу. – Угощайтесь, мосье.

– Благодарю вас, миссис, – Седан осторожно, двумя пальцами принял папиросу. Спрятал ее в нагрудной карман небесно-голубого френча. – Дышите свежим воздухом? Любуетесь звездами?

– …Дорогая, мы здесь долго не задержимся – ведь верно? – мисс Беркли, окинув Седана злым взглядом, взяла подругу под локоть.

– Оставь свою ревность, Милли, – Бригс слегка отстранилась и подошла к Седану плотнее. – Идите с ней, капитан. Я вас догоню. Мосье полковник решил любезно составить мне компанию. Нам будет, о чем поговорить под звездами, – она окинула тревожно-завороженным взглядом небо, усыпанное разноцветными пульсирующими точками. Засмеялась слегка глуховатым, хриплым смешком.

Обозленная миссис Беркли, окинув убийственным взглядом Седана, его ладную, подтянутую фигуру с золотыми нашивками на левом рукаве, стремительно удалилась с дежурным. «Капитан, зайдите ко мне, когда закончите свои дела», – бросил ему вслед полковник. Д` Алькан остановился и вздрогнул, будто получил удар палкой по спине. О теме предстоявшей беседы, он, кажется, догадывался.

– Мне хочется предложить вам, полковник, стрельбу, – усмехнулась миссис Бригс. Она вложила ароматическую папиросу в инкрустированный серебром муншдук. Прикурила от зажигалки Седана. – Совместный огонь по окопам, где засели кровожадные гунны, готовые испепелить всю Европу. Думается, это вас развлечет. Кстати…

– Слушаю вас, мисс, – Седану вдруг подумалось, что англичанки живут меж собой как женщина с мужчиной. О подобной любви, называемой содомским грехом или лесбийской, ему приходилось слышать. Нередко отдел военной цензуры перехватывал письма солдат, где говорилось о подобных связях в тылу, в коих были уличены мужьями их женушки. Мужчин в тылу поубавилось. Вот и ищут дамы развлечений на своей стороне. Мужеложство тоже давало о себе знать и в тылу, и на фронте. – Мне понравился оборот «кстати» в вашем очаровательном исполнении.

– Благодарю вас, мосье, – миссис Бригс улыбнулась так, будто намеревалась проглотить его живьем. Зубы у нее были и впрямь лишены привлекательности. Зато глаза… Огромные, как озера, зеленые с искрой. Нос был прямой, как у Афины Паллады, чья мраморная статуя высилась на входе в Лувр. Пышные рыжеватые волосы были, согласно фронтовой инструкции о гигиене (дабы не подхватить паразитов) накоротко острижены, забраны под толстый шерстяной свитер, что имел воротник-капюшон. На бесформенной от коричневато-серого твидового костюма груди висел фотоаппарат и полевой бинокль в чехле. – Так вы согласны составить компанию милой амазонке? В пулеметном блиндаже нам обоим хватит места…

Они провели за станковым пулеметом больше получаса. Миссис Бригс выпустила пол ленты. Она стреляла не зло, но сосредоточенно. Так, будто выполняла несложную, но рутинную работу. (Ее подруга, мисс Беркли, злилась при мысли от того, что ее пули, возможно, не попали в цель. Свои мысли она, не стесняясь, выражала в слух с помощью французской и английской брани.) Оранжево-красное, треугольное пламя из расширяющегося воронкой ствола «Гочкиса» озаряло пульсирующим, колдовским светом ее вытянутое, не лишенное миловидности лицо. Стреляла бы из пулемета на позициях своего муженька, недовольно подумал Седан. Обезумившая леди Винтер…

– Надеюсь, вы получили полное удовольствие от стрельбы? – Седан почти не чувствовал холода в распахнутом на груди френче.