– Можем пересесть за столик поудобней, – предложил он, погладив меня по колену.

Его прикосновение, ощутимое сквозь тонкую ткань юбки, вызвало у меня дрожь по всему телу. Я почувствовала, как сердце забилось быстрее, словно в ритме стаккато.

Всего. Одно. Касание.

Пусть те, кто никогда не испытывал влечения к тому, к кому по разным причинам нельзя испытывать это чувство, закидают меня камнями.

– И остаться без шикарного вида – ни за что! – я улыбнулась, стараясь скрыть свою радость от того, что наши ноги соприкасались.

К нам подошла официантка, чтобы принять заказ. Алекс уверенно изучил меню и выбрал несколько веганских блюд. Я была приятно удивлена: значит, он по-прежнему придерживается своих убеждений. Мне всегда нравились люди, которые остаются верными своим принципам на протяжении всей жизни.

Я выбрала фирменный рамен с двойной порцией мяса. Алекс еще заказал два безалкогольных коктейля и когда мы остались одни поймал мою руку в свою и с улыбкой благоговения спросил:

– Как твои дела? – его большой палец нежно поглаживал мою ладонь, вызывая приятные мурашки по коже.

– Хорошо, – я бы даже сказала: прямо сейчас просто замечательно!

Палец Алекса наткнулся на мое кольцо и его улыбка немного померкла.

– Это я уже заметил. Когда свадьба?

Я пожала плечами.

– Мы еще не определились с датой.

– Почему?

– Много всего наложилось. Я сменила работу, у Олега… его повысили в должности и…

– Хорошее кольцо, – сказал он, едва взглянув на него.

Я понимала, что он произнес эти слова лишь для того, чтобы напомнить о своем кольце, которое когда-то продержалось на моем пальце не больше двух дней. Шикарном, старинном семейном кольце, принадлежавшем его династии, история которой уходит корнями чуть ли не во времена Бурбонов.

Теперь мне стала интересна его судьба. Красуется ли оно на пальчике умницы, красавицы Даши Малиновской?

Я замерла, собираясь с духом. Вопрос зрел на кончике языка, терзал, не давал покоя.

– А когда у тебя свадьба? – прошептала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и непринужденно.

Алекс все еще держал мою руку в своей, нежно поглаживая подушечками пальцев. Его взгляд, обычно такой лукавый и искрящийся, сейчас был серьезным и сосредоточенным.

Он смотрел мне прямо в глаза, словно искал там ответ на какой-то важный вопрос.

– В следующую пятницу, – ответил он, и слова эти, простые и короткие, обрушились на меня словно тонна кирпичей.

Дыхание перехватило.

Мир вокруг померк, звуки приглушились.

Я с трудом продолжала смотреть в его глаза, пытаясь прочитать хоть что-то, что объяснило бы эту внезапную, оглушительную новость.

Слезы душили, подступали к горлу, жгли глаза. Я изо всех сил старалась не заплакать, не выдать той боли, что терзала изнутри.

Легкие сдавило, словно обручем, и каждый вдох давался с трудом. Я чувствовала, как лицо горит, как предательски дрожат губы.

Я понимала, что еще секунда – и все мои усилия удержаться провалятся, и я разрыдаюсь прямо перед ним.

И в этот момент, словно спасение с небес, появилась официантка с подносом, на котором красовались два ярких коктейля.

– Ваш «Французский поцелуй», – произнесла она, нарушая гнетущую тишину.

Я благодарно улыбнулась ей, чувствуя, как эта короткая пауза дает мне шанс собраться с мыслями и не устроить сцену, о которой я потом буду сожалеть всю жизнь.

– За сегодняшнюю сделку, – я подняла бокал.

Проще было сидеть на кактусе, на раскаленных камнях, чем перед этим мужчиной сейчас и делать вид, что со мной все в порядке. Настоящее мучение.

Мой личный приговор: видеть его каждый день, любить его до беспамятства и знать, что сама его потеряла.