– Возможно, я смогу его заменить, – произнес Дэн. – Говорят, я неплохо стреляю и веду дроны.

– Посмотрим, посмотрим, – пробурчал в бороду здоровяк, но заметно более спокойным голосом, и представился: – Меня зовут Питер Линч.

С головы до ног татуированная и порядком потрепанная жизнью девушка – она как раз и сидела на коленях капитана – представилась Максимилинн Моро и провокационно провела кончиком языка по накрашенным до вульгарности ярко губам. Вторая, судя внешнему виду, родом из Нипона – Аико Като. Обе были операторами варп-установки.

Последний из присутствующих, совсем зеленый юнец со слегка затравленным интеллигентным лицом, был, как и предполагал Дэн, электронщиком. Отзывался он на имя Рэймо Лабулэ.

Через полчаса за хвостом шаттла полыхнуло, из дюз вырвался алый факел раскаленного до температуры, немногим меньше, чем на поверхности Солнца, водорода. В кабине едва слышно заревело. С каждой секундой ускоряясь, навстречу побежала подсвеченная тусклыми фонарями сигнальных огней взлетно-посадочная полоса. Через считанные секунды ракетоплан с ядерной энергетической установкой, словно пуля, мчался по пластикобетону. Еще несколько мгновений, и огни полосы пропали позади и внизу.

Шаттл плавно устремился вверх, на парковочную орбиту. Не было ничего: ни мощного гула, ни перегрузки, с силой бешеного пресса вминающей в пассажирское кресло. Впечатление, словно едешь в ускоряющемся купе мягкого вагона: слегка откидывает назад и никаких неприятных ощущений. Человек, как две капли воды похожий на оставшегося на планете члена экипажа Merlin, смотрел в иллюминатор; земля уплывала вниз, на его лице гуляла мечтательная улыбка. Прощай, красивая планета под названием Красивая, – он ухмыльнулся невольному каламбуру – но надоела ты хуже горькой редьки!

Широкий крылатый силуэт на вершине факела бело-голубовато-розового пламени стремительно вонзался в мягкое чрево неба, через несколько минут машина забралась за нижнюю границу стратосферы, за иллюминатором потемнело, снаружи – космос.

Вскоре перед Дэном открылось величественное зрелище космопорта: шаттл оказался в причальной зоне. В пространстве было тесно. На фоне покрытой бесчисленными холодными искорками звезд чернильной тьмы космоса, над синим шаром планеты, висели колоссальные, стокилометровой длины фермы. Между ними непрерывно перемещалась, разгружалась и проходила техническое обслуживание целая армада кораблей: роскошные и не очень пассажирские лайнеры, разведчики и летающие лаборатории, громадные трудяги-грузовозы и среднетоннажные межпланетные каботажники; покрытые черным стэлс-покрытием корабли военного флота, изящные прогулочные яхты местных нуворишей, танкеры-заправщики, буксиры.

Эфир громыхал от требований капитанов и пилотов кораблей. Кому-то – освободить причал, другому – срочно предоставить коридор или подвезти горючее и немедленно приступить к погрузке-выгрузке. Немного выше, на стационарно ориентированной орбите, над столицей планеты, висела вполне приличная орбитальная крепость. Такую не стыдно повесить даже на орбите вполне промышленно развитых планет типа Хоумлэнда Англосаксонской федерации или Новороссии, Новороссийской социалистической федерации. Только на видимой с осторожно маневрирующего шаттла стороне крепости Дэн насчитал десять концентрических окружностей, скрывавших порты электромагнитных и лазерных орудий.

Открылись створки шлюзового люка небольшого грузовоза, шаттл влетел внутрь. Все, приехали!

Поселили Дэна в стандартной каюте: двухъярусная широкая койка, на какой вполне можно уместиться вдвоем (верхняя пустая), откидной столик и заменяющий иллюминатор монитор с надоевшей до смерти за три дня после отлета варп-корабля с Терра Хермоса картинкой. Впереди – кольцо первозданной чернильно-черной тьмы, окаймленное расплывшимися в разноцветные штрихи звездами, и только позади они представали в привычном виде далеких колючих искорок. Человеческий глаз и ум слишком несовершенны, чтобы увидеть и распознать истинную картину движения со сверхсветовой скоростью.