Читка подходила к концу. Алисия очень надеялась, что сегодня будет последний день работы со сценарием. Они вновь почти полным составом собрались в большом зале для совещаний в одном из помещений Калвер-сити. Макс Спенсер, Дэн Коуп, два его помощника, Алисия и почти вся актёрская группа, кроме третьестепенных персонажей, реплики которых произносил кто-нибудь из присутствующих. Сегодня стояла задача целиком отыграть каждую сцену без пауз и шероховатостей.

Мелани Роуз была идеальной Софией, так похожей на прототип даже внешне. Их сходство было единственным обязательным условием, которое поставила Алисия перед продюсерами. Актриса играла ярко и эмоционально. Иногда было трудно сдержать слёзы. «Моя бедная девочка! Такой бы ты и была, если бы…» Эмоции трёхлетней давности время от времени начинали душить. Алисия так надеялась переплавить свою боль в творчестве, но быть невозмутимой сценаристкой на этом проекте оказалось намного сложнее, чем она могла представить.

– Как ты? Всё нормально? – спросил Том.

Во время обеденного перерыва Алисия пыталась одновременно есть ланч и справляться с чувствами. Выходило скверно. Она сидела на ступеньках крыльца невысокого офисного здания киностудии. Сегодня было тепло и солнечно. О ливне, который снова прошёлся по городу прошлой ночью, напоминала лишь высокая влажность, от которой длинные русые волосы Алисии завивались на висках. Территория студии была отгорожена от остального мира заборами, шлагбаумами и зелёными насаждениями, воткнутыми тут и там между корпусами. Здесь было тихо и безлюдно.

– Да, нормально, – отозвалась она.

Том присел рядом.

– Ты воспринимаешь эту историю как личную? Я прав? Почему?

– Как ты и сказал: это слишком личное. Мы с тобой мало знакомы, – Алисия бросила на него косой взгляд.

– Тогда давай знакомиться ближе. Я Том, мне двадцать пять, и я обожаю сэндвичи.

Он сделал вид, что хочет откусить кусок от обеда Алисии. Она отвела руку с бутербродом подальше и захихикала. Локон его объёмной шевелюры пощекотал ей нос и удивил своей мягкостью. Сразу захотелось запустить руку в это шелковистое море, но Том уже отпрянул назад. Пытаясь скрыть смущение, Алисия прищурилась.

– Зачем тебе это?

Он положил локти на согнутые колени, сцепил пальцы и пожал плечами.

– Мне просто интересно. Ты интересна.

Алисия видела боковым зрением, что он смотрит на неё, но не могла себя заставить посмотреть в ответ.

– Что ты хочешь знать? – спросила она, откусывая сэндвич.

– Что угодно. Что ты можешь рассказать такому незнакомцу, как я.

Алисия бросила ещё один косой взгляд на него, дожевала последний кусок.

– Ты ведь не отстанешь?

– Неа, – сказал он, откинулся назад и оперся на один локоть, вытянув ноги. – Я всегда получаю то, что хочу.

– Звучит крайне самонадеянно, – она обернулась и наконец-то посмотрела ему в глаза. Они были зелёными со светло-ореховой серединкой.

– Что есть, то есть.

– Ладно, – Алисия отвела глаза и вздохнула, собираясь с мыслями. – Я не отсюда. Из России.

Это была самая безопасная тема, которую она смогла придумать.

– Ого! Вот это да! – удивился Том. – Я слышу какой-то лёгкий акцент. Ты интересно произносишь некоторые слова. Но никогда бы не подумал, что русская…

– Алиса Разумовская, приятно познакомиться! – она протянула ему руку.

– О! Это честь для меня! – Том принял её руку. Его волосы и губы коснулись тыльной стороны её ладони. Мелкая дрожь неожиданности прошила всё тело. Алисия отдёрнула руку и затараторила.

– Н-да… Язык я учила с детства. Мама и папа преподавали английский в одной московской гимназии. Вокруг меня всегда была английская речь, хотя, конечно, американский английский совсем не такой, как классический, который мы учили в школе. Когда я попала сюда в 16 лет, мне пришлось заново его учить…