Алисия замолчала.

– А что потом?

– А ты разве не знаешь? Я думала, что все уже в курсе.

Том покачал головой. Алисия сменила положение, оперлась поудобнее на спинку кровати, оказавшись плечом к плечу рядом с Томом, посмотрела на свои руки.

– Всё было хорошо, у нас была обычная семья… А потом мы попали в аварию. Муж погиб на месте, дочь неделю пролежала в реанимации… А у меня только сотрясение мозга… – к горлу, как всегда, подкатил комок. – Софи было бы сейчас 17…

– Мне очень жаль… Я не знал, – сказал Том.

Он продолжал крутить в руках браслет. Его тонкие пальцы не останавливались ни на миг, как будто от их движения зависела жизнь вокруг.

– Теперь я понимаю, почему ты так ревностно относишься ко всем изменениям в сценарии… Героиня очень похожа на твою дочь? Ты писала её с Софи?

– Это не первый мой сценарий, но чтоб настолько личный – это впервые… – Алисия глядела в пустоту и, казалось, не услышала вопроса. – Три года назад, когда это случилось, ей только исполнилось 14. И она совершенно отбилась от рук. Я чувствовала, что стремительно теряю авторитет. Мне было очень страшно. Она была из тех, кто идёт напролом и делает только то, что хочет. В фильме она получается не такой, какой бы я хотела её видеть, и, наверное, не такой, какой бы она могла стать сейчас. Мы этого уже не узнаем никогда… В фильме героиня совсем уж взбалмошная, делает, что взбредёт в голову. Настоящая София при всей своей напористости и духе противоречия всегда знала, зачем ей то, что она делает. Иногда мне казалось, что она даже в четырнадцать взрослее меня…

– Да… – задумчиво сказал Том, – она как будто живёт на острие жизни и смерти, и распространяет, заражает этим накалом других людей. Переворачивает с ног на голову жизнь моего героя. Он уже никогда не будет прежним после встречи с ней. Она как будто разбивает воображаемый кокон, которым он и его семья себя окружили, и в конце остаётся только оглядываться на руины вокруг. Та последняя сцена, после её гибели, когда он остаётся один… Это будет трудно сыграть.

– Дэн настаивал на том, чтобы искусственно заострить конфликт. Сделать действие более эмоционально напряжённым. Я была против. Я думала, что должна как можно точнее передать образ Софи. Теперь понимаю, что это моё желание не шло на пользу фильму. Кино – это не настоящая жизнь, как бы мне того не хотелось…

– И у реальной Софи никогда не было рака?

– Нет. У неё было прекрасное здоровье. Если бы не та авария… – Алисия тяжело вздохнула. – Это моя вина.

– Что?! Почему?

– Мы поссорились. Она хотела на какую-то дурацкую вечеринку. Я ей отказала. Но она всё равно сбежала из дома, и мы с Роджером поехали её искать. Было уже темно, дорога была скользкой. Мы забрали её с вечеринки. Она дулась и огрызалась на все мои слова. Она сказала, что стыдится нас с отцом… И это было последнее, что тогда было сказано. Через пару минут в нас врезалась фура, водитель не справился с управлением на скользкой дороге… Если бы только я разрешила ей остаться с ночевать или…

– Нет! Перестань себя винить!

– Но я не могу! Я виновата… И это несправедливо… Я должна быть на её месте…

– Думаешь, ей было бы легче, если бы она осталась жива, но потеряла обоих родителей? Или даже кого-то одного из вас?

Алисия не ответила, опустилась на подушку, положила голову на согнутый локоть. Том тоже лёг набок лицом к ней. Они помолчали, каждый погружённый в свои мысли.

– Слушай! – он вдруг хлопнул себя по лбу. – Только сейчас понял! Если твоей дочери было бы 17 лет, то сколько же тебе? Лет сорок? Больше? И то, что Клара сказала… Я ей не поверил, подумал, она шутит. Прости, что спрашиваю! Ты выглядишь так молодо!