– Мы в этом госпитале не нуждаемся в ваших молоке и яйцах. У нас свои пайки. – заявила миссис Джордж.

– А как же тот случай, когда я вас поймала с поличным? Ваши руки были по локоть в муке!

Женщина потупила взгляд и стала смотреть на груду картошки перед собой.

– Произошла экстренная ситуация, мне надо было срочно испечь бисквитное печенье. Я твердо намеревалась возместить то количество муки, которое взяла для теста.

– Так я тебе и поверю, – проворчала Стелла.

– Простите, мисс Аддертон, – раздался кроткий голосок с другого конца помещения.

Стелла развернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с младшим кашеваром мисс Грант, миниатюрной девушкой лет девятнадцати.

– Что? – требовательно спросила Стелла.

Мисс Грант открывала и закрывала свой ротик, словно рыбка, вытащенная из воды, силясь что-то произнести.

– Что такое, мисс Грант? – повторила Стелла ободряюще, постаравшись смягчить свой тон.

– Это я сегодня утром яйца разбила. Я была в кладовой, попятилась, как-то не так двинулась, задела прилавок спиной и, должно быть, качнула его, и миска с яйцами опрокинулась, и два яйца выкатились и упали на пол, и мне так жаль, мисс! – Девушка говорила правду, рассказывала взахлеб, пока, наконец, полностью не выговорилась, потом ее плечи поникли.

Миссис Джордж кинула на нее ехидный взгляд.

О, почему эти чертовы половицы не разверзлись и не поглотили меня?

Миссис Джордж отметила, что Стелла напугала ее кухаркаих сильнее, чем фашисты напугали наших раненых солдатиков, которые расположились там, на втором этаже. И что сейчас мисс Грант в страхе побежит от нее еще быстрее, чем проклятые немцы драпали от наших парней. Еще она сказала, что терпеть не может, что ее кухню заполонили кухаркаихи из Отряда добровольной помощи[31], но еще сильнее ее раздражает то, что эти же самые кухаркаихи перестанут теперь с ней разговаривать.

Она приложила руку к синтетическому шелковому шарфику, повязанному на манер тюрбана, чтобы волосы не выбивались наружу, и расправила плечи и, встав наизготовку, стала заглаживать свою вину.

– Мисс Грант, со всеми случаются несчастные случаи, бывает.

– Я возмещу битые яйца. Я… я придумаю способ, как это сделать, – пообещала Мисс Грант.

Но Стелле яйца были необходимы сегодня вечером, и провинившаяся девушка никак не успела бы раздобыть их к сроку. Из них кухаркаа должны были сделать сладкий заварной крем, который Стелла подала бы к столу, чтобы завершить вечеринку, которую миссис Саймондс устраивала для отеца Билсона – викария Хайбери, его жены миссис Билсон и мистера Хиссопа, солиситора[32] из соседней деревни.

Война шла уже долго, поэтому почти никто не питал иллюзии, что какой-либо званый ужин хотя бы приблизительно будет таким, как до 1939-го года. Но Миссис Саймондс была одной из тех немногих, кто с таким положением был не согласен. Не подать к ужину пудинг – ну и что, что кругом война! – неслыханное дело.

– Я сделаю хороший крем и на четырех яйцах, мисс Грант, – пообещала Стелла.

Девушка часто закивала и побежала по коридору.

– Но, мисс Аддертон, Миссис Саймондс специально велела подать сладкий заварной крем, ведь это любимый десерт викария, – поговорла миссис Диббл, заламывая руки в отчаянии.

– Боюсь, отецу Билсону придется довольствоваться каким-то другим сладким блюдом и быть счастливым, – сказала Стелла, мысленно прокручивая список рецептов и пытаясь выбрать тот, который можно было бы приготовить, имея четыре яйца, немного молока и по чуть-чуть всех остальных ингредиентов.

– Пойду, расскажу миссис Саймондс, – сказала миссис Диббл.

– Ну и идите, – бросила Стелла в спину ретировавшейся экономке, зная, что новость, которую та принесет своей работодательнице, навлечет на нее же саму хозяйский гнев. Причем гнев ничуть не меньший, чем тот, который вызывала у миссис Саймондс в последние несколько дней и Стелла.