– Образование, две квартиры и небольшое содержание, – ответил я.

– Да не-ет! – вдруг перебила Нюра. – Сладкую жизнь он тебе дал, которой ты не очень-то достоин.

– Эт почему это я недостоин? – я выпучил глаза.

– А тебе папаша не успел сказать, что в этом мире даром ничего не достается? Даже отцовские баблосы. За всё надо платить.

Нюра на секунду замолчала, задумалась над чем-то, как будто что-то вспоминая.

– Тот Моисей, которого я знала, – Нюра вдруг подняла свой тонкий указательный палец вверх, – тот Моисей ни с кем так просто не делился, а рвал всех на куски, кто на пути его стоял. Как страшный зверь, врубаешься, майн фроинд?

Нюра щедро отвесила в свой стаканчик водки, посмотрела на него философским взглядом и махнула.

– Как страшный зверь, – повторила она и на несколько секунд загрустила. – Кстати, а ты знаешь, что антилопы легко обгоняют в беге львов? И львам частенько влом за ними гнаться.

Тут Нюра явно ощутила воздействие прозрачной жидкости и неожиданно умолкла.

Потом как будто бы очнулась и сразу же спросила:

– О чём это я, Макс?

– О львах и антилопах! – вежливо напомнил я.

– А-а! Вот о чём, – вспомнила и оживилась дама. – Я хотела сказать, что даже лев может быть в заднице. Врубаешься?

– Эт ты к чему? – я всё еще пытался понять ее хмельную логику.

– Наш славный мир, Макс, ошибок не прощает! – Нюра вдруг заговорщицки перешла на полутон. – Всё бесконечно подчиняется закону: ты либо хищник, либо жертва.

Двумя руками она разделила воздушное пространство перед собой на две части.

– Вот есть жизнь, – она показала левую ладонь, – а вот есть смерть, – она показала правую ладонь, – и расстояние между ними может очень быстро сократиться.

Резким движением она хлопнула в ладоши и сразу же взяла бутылку минералки. Опять встала на секундную паузу и залпом осушила газировку. Взгляд ее стал твердым, жестким и колючим, но что-то продолжало тревожить мою попутчицу.

– Лас-Вегас плохой город! – меняя тему, внезапно выдала она. – Зачем тебе туда?

– Билеты были, – пояснил я, – да и отель уже проплачен, вот и полетел. Мне моя девушка поездку эту подарила.

– А почему летишь один?

– Да-а-а, – протянул я, тут же теряя остатки хорошего настроения, – она ушла от меня. А дома оставаться было мне совсем невмоготу, вот и полетел.

– Что-то я совсем подрастерялась! – Нюра попыталась выстроить всю логику событий. – Она дарит тебе тур в Лас-Вегас, но сама с тобой не летит?

– Да нет же, Нюра! – я через силу улыбнулся. – Билеты мне были подарены давно, еще на день рождения, а ушла она совсем недавно!

– А почему-таки ушла? – любопытство опять заиграло в ее глазах. – Застукала с другой?

– Да нет же, Нюра! – я даже мысли допустить не мог, чтоб изменить принцессе. – Там кое-что другое…

Я замолчал, размышляя над тем, стоит ли продолжать или уже закончить этот разговор.

– Подвел я ее, – вдруг выпалил я, сам не понимая зачем.

– Подвел? – в ее голосе мелькнули не очень приятные нотки. – А может, что-то посерьезней?

– Да как сказать… – я всё еще имел шанс остановиться. – Там долгая история…

Нюра внимательно посмотрела на меня уже более трезвыми глазами.

– Надеюсь, ты ее не подставлял? Вселенная такие подлости с лихвой нам возвращает.

– Да знаю я! – мне вдруг стало совсем тошно. – Знаю, Нюра!

– Э-э, дружище, как тебя плющит, – в голосе Нюры мелькнула жалость, замешанная на разочаровании. – Давай, рассказывай, лететь нам еще долго.

Я заглянул в ее глаза, которые смотрели как родные, и на долгую минуту погрузился в свои мысли. Затем осторожно и скупо начал монолог. Но чем дальше я углублялся в свою историю, тем больше подробностей я рисовал. Историю последних двух лет моей жизни.