Переехать в свой новый большой дом Роберт смог только спустя год после его покупки.

На третий день своего пребывания, в 9—30 утра Роберт вернулся с утренней пробежки и поймал себя на мысли, что здесь он стал позже вставать.

«Спится здесь намного лучше, чем в городе, – подумал он. – Воздух чище, да и природа как-то успокаивает».

Роберт хорошо позавтракал и поднялся наверх, в свой кабинет. Он с удовольствием уселся в мягкое кожаное кресло и провёл ладонью по гладкой поверхности заново отполированного дубового стола. Сегодня перед собой он поставил задачу разобрать документы, перевезённые им из квартиры. Папки, записные книжки, бумаги и письменные принадлежности лежали в нескольких коробках, стоявших сейчас на полу, а Роберт, открыв ящики стола, стал раздумывать – как всё разложить так, чтобы в дальнейшем было удобно и функционально.

Прошло менее часа, когда все коробки опустели, а на большой темно-коричневой крышке остался красивый прибор красного дерева, отделанный серебром, карандаши, которые Роберт намеревался заточить, и бритва (он не любил точилок, и как привык в детстве к бритве, так назло техническому прогрессу и продолжал ей пользоваться). В это время зазвонил телефон. Идти никуда не надо было, телефонный аппарат, изготовленный в антикварном стиле, стоял на тумбочке, пододвинутой вплотную к столу. Поговорив около 5 минут, он убрал карандаши и с удовольствием осмотрел идеально чистую поверхность. «Ну вот, наконец, я всё закончил», – подумал он и поднялся с чувством выполненного долга. Но тут же вспомнил, что карандаши так и не поточил. Роберт принялся искать бритву. Несколько раз оглядев стол, он с удивлением обнаружил, что бритвы на нём не было. Любой другой не придал бы этому никакого значения, предупредил слугу, чтобы убирался аккуратно, и забыл бы о бритве. Любой другой, но не Роберт. Именно внимание к мелочам позволили ему нарастить небольшое состояние отца до хорошего капитала, сохранить его и правильно им распорядиться.

Сначала им был обследован весь пол поблизости от стола – ничего, пусто. Затем Роберт переключился на сам стол. Он доставал ящики один за другим, вынимал оттуда всё содержимое, после этого внимательно осматривал каждый ящик внутри и снаружи, а затем клал папки, бумаги и записные книжки обратно. Когда он дошёл до второго ящика справа и провёл рукой по его внутренней стороне, то почувствовал боль в пальце и увидел несколько выступивших капель крови. Порез был неглубоким, но на всякий случай Роберт вызвал слугу, который быстро обработал рану и тут же ушёл.

«Вот теперь осторожно», – сказал он сам себе. Достал лупу и стал изучать ящик изнутри. Бритва практически провалилась в щель, торчал лишь кончик не более 3-х миллиметров. Сначала он с помощью пинцета вынул её и тут же убрал подальше, а затем его внимание привлекла эта самая щель. Невидимая для простого глаза, она была образована внутренней стороной ящика и узкой деревянной планкой, аккуратно подогнанной по всей длине, а в ширину не превышающей трёх сантиметров. Роберт долго всматривался, не понимая её назначения, затем решил проверить другие ящики стола. С лупой в руке он оглядел каждый из оставшихся пяти ящиков, и вскоре убедился, что ни в одном из них похожей планки не было – везде внутри сплошное дерево. Но в этом, втором справа, она же была!

И тут его осенило: тайник! Именно поэтому нужна эта планка…

Азарт семилетнего мальчишки вселился в него. Бегом он рванул вниз на кухню, где на глазах у ничего не понимающего слуги принялся искать тонкий крепкий нож, которым можно было бы вынуть планку. Прихватив на всякий случай два ножа и кое-какой, по его мнению, подходящий инструмент, Роберт, перепрыгивая через две ступени, помчался обратно.