– Как Вы думаете, Сан-Саныч, что за рыба над звукорассеивающим слоем, – Бэ-Бэ внимательно рассматривал тёмные пятна на ленте эхолота.

– Похоже на анчоуса, Борис Борисыч, вряд ли скумбрия или ставрида появятся на таких глубинах. Контрольное траление нужно, чтобы определиться. Тралить будем, Геннадий Семёныч? – спросил Сашка капитана.

– Нет, ребята, мы и так, едрить-ага, сильно опаздываем. Нам надо побыстрее дойти до промысла, настроить трал, наловить рыбы, план никто, едрить-ага, не отменял, а потом, если что, вернёмся. Поднимай, Саша, «ногу», бежим в группу флота. Николай, едрить-ага, полный ход.

Капитан ушёл с мостика. Сашка поднял ПВУ в походное положение.

– Борис Борисович, как будем искать, в каком диапазоне глубин? – И Сашка и Бэ-Бэ понимали, что рыбные скопления могут появиться в любой момент, об этом говорило и появление дельфинов.

– А до какой глубины, Сан-Саныч, Вы можете гарантировать реальное обнаружение промысловых скоплений. – Бэ-Бэ был интеллигентнейший человек и со всеми обращался на ВЫ. Это немного резало Сашкин слух, и лишь упрощённое обращение «Сан-Саныч», давало основание считать, что Бэ-Бэ имеет к нему особое расположение.

– На полном ходу, при такой погоде, без ПВУ, максимум метров 600.

– Вот и ставь пока на шестьсот, всё равно мы глубже не сможем проверить, ваеров не хватит. Николай, Вы там не забывайте всё фиксировать в поисковом журнале, – обратился Бэ-Бэ к третьему помощнику.

– И про дельфинов писать, Борис Борисович? – весело откликнулся Третий.

– Обязательно, Николай, про дельфинов тоже надо. Где дельфины там и рыба. И про временные отметки на эхолотной ленте не забывайте.

– Ясно-понятно, – Третий пошел писать журнал.

Сашка поколдовал с настройками эхолота. Достигнув, как ему казалось, желаемого результата, потирая руки, он удовлетворённо изрёк: «Ловись рыбка, мала и велика!»

Близилась полночь, когда на краю горизонта среди низких звёзд стали появляться светлячки топовых огней, работающих в районе промысла наших судов. Сашка теперь постоянно торчал на мостике у своих эхолотов. Светлячки то появлялись, то исчезали, – это крупная океанская зыбь, не ощущаемая при тихой погоде, поднимала и опускала «Фламинго», показывая и пряча за волной огоньки кораблей, как манящую приманку. Через полчаса светлячки перестали исчезать, образовав некую светящуюся область над чёрной гладью океана. Сашка подстроил радиолокатор и попытался подсчитать, сколько на нём видно судов. Выходило больше двадцати. До постановки трала оставалось примерно два часа. Первое траление решено было провести по трассе, которую использовали промысловики. Это было обычной практикой поисковых судов, прибывающих в район промысла. Во-первых, трасса была более-менее безопасна для трала, во-вторых, можно было сравнить улов, и определить эффективность орудий лова.

В эфире на дежурном 16-м канале постоянно работающей УКВ радиостанции стали проскакивать разговоры:

– Судно у меня по курсу ответьте Орфею,

– Орфей, вы с тралом? Это Лев Толстой, до вас 20 кабельтовых. Моргаю прожектором.

– Так точно, Толстой, давай разойдёмся левыми бортами.

– Лира, ответьте Грибоедову.

– Грибоедов, Лира на приёме. Вася ты, пойдём на наш канал.

«Наш канал» означало переход на заранее оговорённый канал связи, которых на УКВ радиостанции было несколько десятков. Там, без посторонних ушей, можно было пообщаться на любую тему, в том числе обсудить ход рыбалки. «Наши каналы» часто подслушивались всеми желающими. Надо было только пощёлкать переключателем.

Сашка улыбнулся, припомнив как в радиорубке на первом в этом рейсе вечернем промысловом совете, перед своим выступлением капитан попросил Женю, если он матюгнётся, наступить ему на ногу. Сашка по возможности старался не пропускать этих радио совещаний, на которых капитаны ежедневно отчитываются о проделанной работе, – кто сколько наловил, обработал, заморозил, какие потребности в снабжении и т.д. На таких совещаниях можно было узнать много полезного для поиска – где и какая присутствует рыба, на каких глубинах, как облавливается. Когда дошла очередь до «Фламинго», капитан, слегка волнуясь (промсовет дело серьёзное), всё-таки ляпнул разочек своё «едрить-ага», за что сразу получил от Жени сигнал ногой, и дальше уже не оговаривался. В конце совета начальник промрайона, с некоторой ехидцей, и видимо желая поднять настроение участников, спросил: «А что это, Геннадий Семёнович, Вы такое сказали между слов – прибываем на промысел и прошу разрешения…».