Лили закрыла компьютер и посмотрела на часы. Через двадцать минут младенец должен был проснуться. Потом придется забирать мальчиков из школы и из игровой группы. Оставалось время только на звонок матери. Обычно Лили нравилось с ней беседовать, не то что с Флисс и с Джулз. Фелисити звонила только по делу, насчет Хьюго, Джулия – почти никогда. Лили уже нашла свой мобильный и стала искать в списке номер, но вовремя вспомнила, что мать в Греции.

У нее поникли плечи. Мать не пользовалась мобильным телефоном и не брала в руки тот, что они ей подарили.

«Если я дома, то отвечу на звонок, – объясняла она. – А если нет, то вам нетрудно оставить сообщение на автоответчике, чтобы я перезвонила. Это прекрасно работало целых тридцать лет. У меня нет причин что-то менять сейчас». Так она ничего и не меняла. Но теперь, когда ей предстояло отсутствовать целую неделю, у Лили не было способа с ней связаться, и она тяжело переживала разлуку. У нее не было даже телефона гостиницы, где мать остановится; может быть, номер есть у отца?

Лили позвонила родителям домой и стала ждать ответа. Она надеялась застать отца, но после девятого гудка встревожилась. После десятого гудка включился автоответчик. Лили уже была готова повесить трубку, но тут отец все-таки ответил на звонок.

– Найтингейл слушает, – раздался его бас. Фелисити уговаривала его перестать называть свою фамилию, чтобы не поощрять телефонных рекламщиков, но он упрямился.

– Привет, пап, это Лили.

– Привет, Лили, мамы нет дома, – по привычке ответил он.

– Знаю, она же в Греции.

– Ах, да, действительно…

– Я звоню проверить, как ты. Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, благодарю, я в полном порядке. Знаешь, дел по горло. Я обещал вашей матери заняться в ее отсутствие сараем, а то у него начинает протекать крыша. Уже дважды за сегодня туда лазил.

– Смотри не переусердствуй.

– Не считай меня дряхлым! – Судя по тону, отцу все же было немного не по себе.

– Я считаю, что тебе семьдесят лет, папа. С водостоком справится Марко, ему не трудно.

Отец в ответ фыркнул.

– Ты ходил за покупками? Не будешь голодать?

– Ходил, не буду. – Он оживился. – Чего только теперь не продают! Я услышал рецепт блюда «пак чой», и что же? Оно на стеллаже в «Теско».

– Тем лучше, папа. Ты уже пробовал стряпать?

– А как же! – В его голосе звучала гордость. – На ужин у меня говяжий бульон с лапшой. Всегда любил азиатскую кухню, а вот ваша мать к ней равнодушна: говорит, она сыровата. Я записал ту передачу, теперь у меня есть все рецепты. Пересмотрю, прежде чем начать готовить. Так и подмывает приступить к делу!

– Мама дала о себе знать?

– Еще нет. Думаю, позвонит, когда устроится.

Это удивило Лили. Насколько она знала, родители никогда не разлучались – во всяком случае, все сорок лет, сколько длился их брак.

– Что все это значит, папа? – не удержалась от вопроса Лили. – У мамы все хорошо?

На том конце повисла короткая, но отчетливая пауза.

– Все хорошо. Просто она иначе не могла. Знаю, для вас это выглядит странно, но я не сомневаюсь, что она все вам объяснит, когда придет время. – Снова пауза. Лили открыла рот, чтобы что-то сказать, но отец продолжил: – Больше меня не спрашивай, Лили. Все объяснения получите у матери.

– Как скажешь, – вздохнула Лили. – Ты-то сам в порядке?

– Говорю же, лучше не бывает. А сейчас прости, водосток не ждет.

Лили улыбнулась в трубку.

– Желаю насладиться говяжьим бульоном с лапшой! Перезвоню завтра.

– Это лишнее, Лили. Я прекрасно справляюсь сам.

Ты-то да, подумала Лили, а я нет.

Джулии хотелось заказать себе еще одну порцию выпивки до прихода Сэма, хотя причин нервничать у нее не было. Да и голову лучше было сохранять ясной. Не хотелось что-то забыть или случайно с чем-то согласиться.