– Не может быть! – охнула я, сразу представив, сколько шума и пересудов вызовет этот поступок.

– Заявил, что пока не чувствует себя готовым к семейной жизни и намерен отложить всякие смотрины на годик-другой, – добавил Стай и насмешливо фыркнул: – По свидетельству Калианы, леди выскакивали из его дома, как мыши из клетки с котом.

– А она что там делала? – Только теперь я, к своему стыду, вспомнила, что с утра еще не видела целительницу и не обеспокоилась ее отсутствием.

– Работала. После того как Неверс допросил остальных фрейлин, трем стало плохо. Анбетт пользовалась ими как шпионками и служанками, а они терпели, боясь потерять место.

– Начинаю подозревать, что с родней мне не очень повезло.

– Такие родственнички есть во всех больших семьях, – успокоила меня Альми. – Зато у тебя замечательные родители и бабушка Манефа. Она уже согласилась приехать и к вечеру будет здесь.

– Да? – Разумеется, это заявление меня обрадовало, старушку я любила. – А кто и зачем ее уговаривал?

– Пришлось мне сходить, – сообщил Стай и смолк, глядя, как примчавшаяся с тележкой служанка составляет на стол блюда и вазочки. А когда за ней закрылась дверь, добавил: – Тебе мы заранее не говорили, так как не были уверены в намерениях Эстена. Но едва твой друг восстал против воли герцога, которого тоже обманом втянули в эту интригу, он тотчас стал для них опасен. Ведь Савиллу уже выбрали в жены Ренду и сделают все, чтобы она победила. А девушка никогда не пойдет против воли королевы, которая успела осыпать небогатую семью своими милостями и не забыла намекнуть, что делает это в знак будущего родства.

– Тогда я не понимаю, как можно им помочь…

И я ничуть не кривила душой: все в королевстве знали, что у ее величества королевы-матери железная воля, и если она чего-то захотела, то добьется своего любыми способами. Хотя полной власти в руках королевской семьи нет уже очень давно, материком правит парламент, которому цитадель вежливо, но непреклонно диктует свою волю. Хотя и вполне законно, почти половина парламента – старшие магистры цитадели. А короли лишь сохраняли старые традиции, устраивали торжества, празднества и ритуальные мероприятия да задавали тон светской жизни и моде. Однако ее величество знала немало способов оказывать давление на знатных друзей и приближенных.

– Тебе нужно записаться на этот отбор, – невозмутимо сообщил наставник. – А мы поможем туда попасть.

– Кто? Я? На смотрины? – На несколько мгновений у меня пропал дар речи, чтобы потом прорваться вешним потоком: – Это плохая шутка, Стай! Нечего мне там делать! Да я теперь вообще слово «отбор» слышать не могу! Да и зачем? Ренда я не люблю и замуж за него никогда не собиралась!

– Ты меня успокоила, – с нарочитым облегчением отер сухой лоб магистр. – Это было самое слабое место моего плана. Что ты вдруг захочешь заполучить этот лакомый кусочек.

– Ренд действительно хороший друг… – Я на миг запнулась и мужественно признала правду: – Эстену. И лучник самый лучший, и боец надежный. Ты не представляешь, из каких ловушек он нас вытаскивал! Но я хочу найти свою любовь и никогда не соглашусь бегать наперегонки с толпой юных леди ради внимания мужчины, к которому не чувствую ничего, кроме доверия соратника.

– Бегать – вообще не самый надежный способ доказательства любви, – серьезно кивнула Альми. – Поэтому ты и должна победить в отборе, Гина. Иначе жизни твоих друзей и хорошей, но слабовольной девушки будут перемолоты в паштет нечестными играми двух самовлюбленных интриганок.

– Победить? Я не ослышалась? А потом что? Отказаться от свадьбы, чтобы знатные бездельники смеялись и глумились над Рендом? Или подождать, пока он откажется и все начнут издеваться надо мной?