Закончив с покупками, мы направились в харчевню, чтобы перекусить и переждать пекло. Нас встретили у входа, проводили в огороженный занавесками закуток. Через, примерно, десяток кальп пара разносчиков внесла низкий столик, уставленный разнообразными яствами и напитками. Ели молча, внимательно прислушиваясь к доносящимся из-за занавесок голосам посетителей. В основном, разговоры касались сугубо бытовых тем, хотя иногда проскальзывали и вполне интересные сведения. Так мы узнали, что объединенная армия, напавшая на Иллинор, позорно бежала, понеся существенные потери. Об истинной причине потерь посетители харчевни не знали. Кто-то предполагал посмертное проклятье, другие возражали, говоря, что убитые маги восстали из мертвых, третьи, по-видимому самые приземленные, объясняли все массовой попойкой, переросшей в пьяную поножовщину. В любом случае, остров был объявлен запретным. Я ухмыльнулся, решив обсудить эту новость с ученицами по возвращению. Объевшись и лежа на мягких коврах, мы пребывали в легкой полудреме. Спустя четыре диктона после полудня, мы покинули харчевню и, добравшись до рощи, вернулись в логово.

– Как прогулка? – поинтересовался я, присев в кресло.

– Очень интересно, – откликнулась Фиола.

– Необычно, – кивнула Гиола, – их традиции настолько отличны от привычных нам, что, если бы не твой запрет на разговоры, я бы не сдержалась.

– А я бы избавилась от платья, в нем было так жарко! Еще меня удивили лавки оружейников, они очень сильно отличались от лавок и прилавков других торговцев.

– Это вполне объяснимо. Владеть оружием в Сахапше могут лишь благородные, солдаты и стража. Остальным иметь клинок длиннее ладони запрещено. Членам гильдий охотников и лесорубов разрешены луки. Законно купить оружие можно лишь предъявив дозволение. Вполне очевидно, что торговцы оружием не желают быть обворованными или ограбленными и поэтому превращают свои лавки в такие небольшие крепости.

– А я слышала, что кто-то занимался любовью прямо в харчевне, – добавила Гиола.

– Разносчицы не против подзаработать и отдохнуть от праведного труда год-другой.

– Услуги шлюх в Сахапше дороги или запрещены?

– Нет. В этом государстве нет такого понятия, как незаконнорожденный ребенок. Все родство определяется по отцу, наследование осуществляется только по мужской линии. Если жена благородного не в состоянии родить ему сына, то благородный вправе лечь на другую женщину. Рожденный от такой связи ребенок становится полноправным наследником титула и имущества своего отца. При этом благородный обязан содержать женщину, носящую его ребенка с момента зачатия и до достижения им двухлетнего возраста. Зачатие происходит в присутствии свидетелей из благородных. Но дети продажных женщин не вправе претендовать на отцовское наследство, даже если отцовство было подтверждено надлежащим образом.

– То есть, во время вынашивания и вскармливания ребенка благородного, простолюдинка не работает?

– Она полностью обеспечивается отцом ребенка.

– А как же мужья этих женщин?

– Чаще всего, все происходит с ведома супруга. Бывает, что простолюдинка ложится под благородного уже будучи беременной от мужа.

– Не проще ли сделать ребенка с благородной? – поинтересовалась Фиола.

– Простолюдинку содержать дешевле. К тому же благородные семьи так или иначе связаны родством, я говорю не о родстве по отцу, а о родстве в нашем понимании, когда учитываются и предки отца, и предки матери. Таким нехитрым способом благородные семьи Сахапша избегают кровосмешения.

– Ты ухмылялся, когда слышал сплетни об Иллиноре. Кажется, наш дорогой учитель позабыл кое-что нам рассказать. Неужели память подводит?