– Здравствуй, Грач, – Вариону всё же пришлось поздороваться, когда врачеватель завис прямо над ним.

– Химера, – старик кивнул седой головой с огромной проплешиной на макушке.

Штатный врач и костоправ Лисьего Приюта славился хмурым нравом и любовью к историям об армейских днях. Вытащив с того света не один десяток бассельских солдат во время войны с Меранией, постаревший Грач с больной спиной оказался совсем не нужен новому герцогу и его армии. Зато Настоятель был рад принять его в Приют.

– Тебя Мирфия послала? – Химера всем видом старался выразить недовольство излишней опекой. – Я не ребёнок.

– А что, взрослые болеть не могут? – прошелестел Грач, закатывая широкие рукава в коричнево-багровых пятнах. – Я просто тебя посмотрю.

Варион встал в купели, продолжая сыпать проклятия в адрес Мирфии. Не слишком громко, чтобы Грач не расслышал.

– Так-так, руки подними, – ровный голос врача вгонял убийцу в сон. – Ага, опусти. Боком. Теперь повернись, руки в стороны. Вверх. За спину. Наклонись и раздвинь… Да шучу, не рыпайся. Так, это что у нас?

Химера напрягся и попытался выгнуть шею так, чтобы разглядеть верх спины. Увидел он лишь край розоватого пятна над левой лопаткой, над которым и замер Грач, пытаясь рассмотреть его серыми слезящимися глазами.

– Что это? – опасливо спросил Варион.

– Трудно сказать, – Грач почесал острый подбородок. – Похоже на застарелый ожог. Али лишай. На чуму не похоже… Скорее, ожог.

– Не может там ожога быть! – поспешил заявить Химера. – А что, лишай можно подхватить из-за короткого касания через одежду?

– Да кто же его знает?

– Я надеялся, что ты. Раз уж ты врач.

– По моей части ты выглядишь здоровым. Есть, конечно, хвори иного рода. Был у нас в отряде один лазутчик лет двадцать назад. Мы тогда как раз давили меранийцев с той стороны Сальмены. Он был шустрый, здоровый детина, а тут свалился. Я ничего сделать и не мог, пока герцог не согласился заплатить одному колдуну. А ты сам знаешь, как они, верующие, к магам относятся. Так вот этот колдун проклятие и снял за один день и кучу денег, а мы голову ломали. Я простой мастер врачевания, не ворожей какой. Скажу госпоже Гадюке, что ты здоров и готов к делу. Пусть там уже сама решает.

– Спасибо, Грач.

– Бывай, Химера, – врачеватель остановился у двери. – Но ты всё же найди кого-нибудь, кто посмотрит на твой ожог другими глазами. Ведуна, там, какого-нибудь. А то ведь тот наш лазутчик чуть дух не испустил. Тебе такого не надо.

Одевался Варион медленно, то и дело замирая в размышлениях. «Хвори иного рода» пугали его. Химера и думать не хотел, что кто-то его проклял, ведь с незримой магией бороться было куда сложнее, чем со вполне материальной городской стражей.

Варион не мог отделаться от чувства, что стал жертвой чьего-то гнусного замысла и намеревался раскрыть правду. Вот только без помощи ему было не справиться.

***

Ладаим в полголоса пробормотал старую тивалийскую молитву и крепко сжал кости. Противник, не моргая, таращился на него, словно ожидал какого-то подвоха. Ведущий уже выложил в центре стола три брошенные им общие кости: тройка и две пятёрки. Теперь же возбуждённая толпа в игорном зале «Свиного кабака» ждала бросков самого Ладаима и его чересчур толстого соперника. Ставки были высоки.

– Кидай уже, губастый, – нервно потребовал один из зрителей. – Не до утра ж тут торчать!

– Госпожа Удача любит терпеливых, – спокойно ответил Ладаим, перекатывая две деревянные кости на смуглой ладони.

Резким движением кости отправились на стол. Некоторые из зевак от неожиданности вздрогнули, но Ладаиму было не до них. Не в силах даже вдохнуть, он наблюдал за полётом двух небольших костяшек, способных обогатить его. Или лишить всего, что он успел вложить в игру.