Орки начали рассасываться, возбуждённо гудя. Дело, конечно, было необычное, но Гы-Хырр мудр… да и очень уж соблазнительно сверкал волшебный нож. Устоять невозможно. К тому же, если духи ещё и кормить собираются… Нет, определённо стоит рискнуть.

Дождавшись, когда народ разойдётся, Гы-Хырр взял в руку нож, не вынимая из ножен, поднёс к лицу. Нажал на определённое место, как учил дух, и спустя несколько мгновений из ниоткуда раздался голос духа.

– Слушаю.

– Гы-Хырр всё сделал, как ты велел, Великий дух Майар. Завтра все готовы учиться.

– Ну и хорошо. Завтра с утра я буду у вас.

И всё. И нет никого. Орк хмыкнул, ещё раз оглядел со всех сторон волшебную вещь. Надо же, она ещё и разговаривает… А впрочем, это не так важно. Главное, она здорово режет!

Маленькая полупрозрачная рыбка дёрнула хвостом раз, другой и снова застыла в неподвижности. Только крохотное сердечко билось, выдавая жизнь.

Илуватар вздохнул и огляделся. В обширном сумрачном зале призрачным розовым светом светились круглые колонны, от пола до потолка. Восемь колонн, наполненных физраствором, пронизанным медузовидными щупальцами и волокнами – системами контроля и жизнеобеспечения агрегата, носившего короткое название «нида». Впрочем, словесные названия различных предметов, явлений и устройств уже давно являлись для валаров скорее традицией, нежели необходимостью – телепатические мыслеобразы объёмнее, точнее и богаче словесных конструкций…

Дальняя стена зала всколыхнулась, как вода, в которую бросили камень, расступилась, и в помещение вошла Варда. Цокая копытцами по твёрдому шершавому полу, подошла к Илуватару.

«Как успехи?»

«Вот» – валар кивнул на ближайшую колонну с рыбкой, запутавшейся в щупальцах агрегата. – «Четыре пары, как в учебнике»

Некоторое время Варда разглядывала зародыш, покоящийся в центре колонны. Словно почувствовав посторонний взгляд, эмбрион снова задёргался и так же внезапно затих.

«Возможно, хватило бы одной пары. Ты же сам говоришь, генотип вылизан до предела совершенства…»

«Это так, и вырождение от близкородственного скрещивания им не грозит. Можно из поколения в поколение жениться на собственных сёстрах. Однако представь, Ва, как это будет выглядеть – все мужчины одинаковы, как две капли воды, и женщины тоже. Одинаковы больше, чем однояйцевые близнецы. И так до конца времён. У них же совершенно отсутствуют подавленные, рецессивные гены. Нет, всё просчитано – для внутривидового разнообразия нужно не меньше четырёх пар»

Валарка оглянулась.

«Темно тут»

«Иначе нельзя. Яркий свет раздражает зародышей»

«Да знаю, знаю»

Рыбка в объятиях щупалец снова забилась, будто пытаясь вырваться, но манипуляторы ниды держали добычу надёжно.

«И всё же меня гнетёт предчувствие – что-то мы делаем не так, Илу. Как хочешь, это насилие… Будут ли они счастливы…»

«Ты не права. Как будто природные аборигены купаются в счастье. Жизнь моих эльдар будет лучше тысячекратно»

Варда разглядывала висящую в центре колонны рыбку, запутавшуюся в щупальцах медузы. Тёмные глаза эмбриона смотрели пристально и печально.

«Ничто не даётся даром, Илу»

«Наш спор сейчас бесплоден, Ва. Время покажет, кто прав»

– Ры… река… текла… между… между…

Гы-Хырр морщил лоб так, что двигались уши. Таинственная грамота оказалась зверем куда более неуловимым и изворотливым, нежели казалась вначале. Справа и слева потели, сопели и чесались сородичи. Самое скверное, что успехи могучего вождя выглядели весьма бледно по сравнению с некоторыми женщинами и даже детьми. Да, особенно детьми, и это было донельзя обидно!

Вождь обязан быть лучше всех. Иначе какой он вождь? В душе Гы-Хырра медленно, но неуклонно копилось раздражение. Он уже усвоил, что духи могут читать скрытые мысли так же свободно, как и закорючки на белом листе, но ничего не мог с собой поделать.