Под эти мысли Касаткина прошла мимо сестринского поста и кивнула заспанной медсестре. Та при виде научника встрепенулась и встала.

– Вы чего так поздно? – безо всякого приветствия накинулась на Касаткину Лена.

– Не спится.

– И что? – девушка смотрела на Касаткину с вызовом. Ее появление в столь поздний час, да еще и в ее дежурство явно ей не понравилось.

– Вот, – Варвара протянула руку со свертком, – обещала задержанному презент. Исполняю обещание.

Медсестра Лена демонстративно поглядела на настенные часы и перегородила собой проход в изолятор.

– И что, до утра это никак не потерпит? Вы же в курсе, что часы посещения…

– Мне плевать на часы посещения, – холодно оборвала хамку Касаткина. Она терпеть не могла такого к себе отношения. – Вы в курсе распоряжения капитана Кольского. Я имею право работать с задержанным тогда, когда посчитаю нужным. Сегодня мне нужно оценить его когнитивные способности в разных фазах сна.

Медсестра знала о распоряжении начальства, а потому нехотя уступила дорогу. Проводив Касаткину ненавидящим взглядом, она прошипела ей вслед:

– О вашем визите будет доложено начмеду.

– Да хоть президенту докладывайте по дальней связи… – буркнула в ответ Касаткина, даже не оборачиваясь. Блин, понаберут же по объявлению!

Выйдя из этой скромной перепалки явной победительницей, девушка гордо прошествовала к отсеку с изоляторами. Открыла переборку, вошла в хорошо освещенное помещение и первым делом наткнулась на вооруженного матроса из числа охранников, приставленных к задержанному. Матрос, естественно, вовсю дремал, но успел быстро проснуться от звука открывающейся переборки и даже встать по стойке смирно. Убедившись, что к нему пожаловало гражданское лицо, он расслабился и кивком поприветствовал Касаткину. Та тоже кивнула охраннику и спросила, переводя взгляд на дверь одной из палат:

– Спит?

– Вы же сами знаете, – подавляя зевок, ответил матрос, – он никогда не спит.

Варвара кивнула и даже слегка улыбнулась дежурному.

– Ну, ты же понял, о чем я…

– Да понял, понял. Не спит он. Лежит на спине, как всегда. Глаза открыты, как всегда. За последние… – он поглядел на наручные часы, – два часа не двигался.

– Значит, отдыхает. Это мне и нужно было знать, – Касаткина кивнула на электронный замок. – Открывай.

– Простите, – строго ответил матрос, красноречиво покосившись на сверток в руках Касаткиной, – с посторонними предметами не положено.

– Это простой пирог. Кормить же парня не запрещено.

– Все равно не положено! – заупрямился матрос. – Распоряжение…

– Да знаю я все распоряжения. Мне нужно втереться к нему в доверие, я должна его разговорить как-то, раз уж офицерам юстиции не удалось.

– А что, до утра это никак не подождет?

– Вы тут все сговорились, что ли? – вышла из себя Варвара. – Я, как и вы, человек подневольный. У меня есть четкий приказ – работать с этим… – тут она немного запнулась. Варвара и сама еще не знала, как лучше называть задержанного. Она определилась на автомате, а не потому, что приняла взвешенное решение, нет. Она просто доверилась интуиции. – С этим человеком. И у меня возникла идея поговорить с ним именно ночью. Поработать с его фазами сна.

– Так он же не спит!

– Не спит, как мы, – поправила матроса Касаткина. – Энцефалограммы показывают, что его мозг все же меняет ритмы сообразно нашим привычным фазам сна. То, что он при этом глаза не закрывает, – уже частности. Так, служивый, не выводи меня из себя, открывай-ка, быстро! Иначе утром придется объясняться с капитаном.

Для пущей убедительности Касаткина притопнула маленькой ножкой и изобразила, как ей показалось, максимально суровую гримасу на лице. Такие вот маски она придумывала и репетировала перед зеркалом заранее, поскольку знала, что обладает кукольной внешностью, из-за которой никто толком не воспринимает ее всерьез. Не всегда, разумеется, эти меры ей помогали, но сейчас ее напускная суровость, кажется, сработала. Матрос заколебался.