Любой кавалерист поймёт, что значила для меня, прослужившего к тому времени в кавалерии уже 11 лет, хорошая лошадь. Тем более, что у нас в дивизии я считался опытным наездником. А это было нешуточным признанием, ибо дивизия славилась лихими кавалеристами, и нас не раз приглашали показать перед жителями городов, где мы стояли, своё искусство: фигурную езду, скачки с препятствиями, рубки и т. п.

И вот однажды прибыл к нам для проверки полка командир корпуса С. К. Тимошенко. Он служил в кавалерии ещё в царской армии, а потом прошёл в коннице всю гражданскую войну и последующий период. После проверки полка, в котором я тогда исполнял должность командира, он сказал мне:

– Слышал я, что у тебя хорошая лошадь, одна из лучших в корпусе. Покажи.

Стараясь скрыть охватившее меня волнение, я приказал коноводу-ординарцу оседлать и подвести коня. Тимошенко пожелал, чтобы я проехал сначала шагом, потом учебной и строевой рысью. Далее он приказал продемонстрировать манежную езду, перемену направлений, галоп, испанский шаг, боковые принимания и многие другие приёмы выездки молодой лошади. Когда я всё это проделал, он похвалил. Меня же всё время мучила мысль: отберёт. Видимо, об этих переживаниях можно было догадаться по моему лицу. И командир корпуса понимающе усмехнулся:

– Лошадь прекрасная, отлично выезжена, – сказал он. – Отбирать же её у тебя не буду. В коннице это не принято. Да и жидковата она для меня.

Но, думаю, она запала ему в душу надолго. Уже в 1942 году, когда Семён Константинович был командующим Юго-Западным фронтом, а я – командующим 38-й армией, он напомнил мне о той лошади…»

В январе 1933 года Москаленко был направлен на Дальний Восток на должность начальника штаба конно-артиллерийского полка 1-й особой кавалерийской дивизии Забайкальской группы войск Особой Краснознамённой Дальневосточной армии (ОКДВА] под Читой, а с ноября 1934 года он был командиром этого полка.

Здесь хотелось бы упомянуть об одном не военном, но характерном для Москаленко эпизоде, связанном с погибшим

1 декабря 1934 года Сергеем Мироновичем Кировым, о чём тогда стало быстро известно в войсках. Об этом рассказывает Сергей Исаакович Гольштейн – сын кадрового военного, родившийся в 1936 году в городе Каменец-Подольском на Украине. Там, пишет он, в 1930-х годах мой отец Исаак Григорьевич проходил службу в полку, которым командовал будущий маршал Советского Союза Кирилл Семёнович Москаленко. «И когда 1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит Киров, Москаленко, говорит он, сказал моим родителям: "Если у вас родится ещё один мальчик (а его старшему брату Михаилу было тогда шесть лет. – Н.П.), назовите его в честь Сергея Мироновича".

Совет командира – это приказ для подчинённого. Почти через два года, в 1936-м году, и появился на свет я – Серёжа». Названный так в честь двух знаменитых людей нашего Отечества – в знак памяти Сергея Мироновича Кирова и по наказу Кирилла Семёновича Москаленко.

С 1935 года Кирилл Семёнович командовал 23-й танковой бригадой в Приморском крае. Кто-кто, а он, хотя и любил всей душой лошадей, но в то же время хорошо понимал необходимость механизации армии, неспроста же он изучал вождение танков БТ-7 и Т-26, и умел вести из них прицельный огонь. С мая того же 1935 года он становится начальником артиллерии бригады, дивизии и корпуса.

Трижды любимая Москаленко Краснознамённая 6-я Чонгарская дивизия имела славные боевые традиции. За героические боевые действия по разгрому белогвардейцев и интервентов на фронтах гражданской войны все её полки были награждены орденами Красного Знамени. И дивизия, и полки имели почётные боевые Красные Знамёна Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. В 1935 году, в день пятнадцатилетия 1-й Конной армии, дивизия получила высшую награду – орден Ленина.