– То есть альдоги ориентировались на шведов, а цверги на русских? – восхищенно покрутила головой Юля. – Вот это да…

– Дека, почему ты мне никогда раньше про это не рассказывал? – удивленно уставилась на карлика хозяйка.

– А ты спрашивала? – ворчливо огрызнулся тот. – Считаешь себя альдогом…

– Опять залезал в мои мысли? – ахнула женщина. – Ты же обещал!

– Дураком был, – искренне повинился старичок. – Влез бы раньше, уже просветил бы, чтоб ты девчонке мозг не выносила.

– А потом как все было? – нетерпеливо прервала разборку девочка. – Шведы наш Ниен разрушили и свой Ниеншанц построили! Большой город вырос. Куда цверги смотрели?

– Куда-куда, – сник карлик. – В школе, что ли, плохо училась? Шуйский, придурок, отдал. Мы, цверги, только по месту жительства работаем, на вашу Москву никакого влияния не имеем. Ну, воюет Россия с поляками, нам-то что за печаль? А Васька-недомерок, раз – и подписал Столбовский договор с Карлом. Все! Русские князья эту землю потом и кровью омыли, а Делагарди как по автобану на Мерсе проехался, без боя, победителем себя считал.

– Тоже альдоги постарались? – подозрительно уточнила хозяйка.

– Нет, – честно помотал головой Дека. – Они тут не при делах, чего напраслину возводить на невиновных? Подфартило просто. Конечно, альдоги, когда узнали, обрадовались, боялись моря-то, и сразу стали шведам помогать! Потому Ниеншанц так быстро и вырос.

– Как-то вы все время с переменным успехом, – раздумчиво пожала плечами Юля. – То цверги, то альдоги…

– Именно, – кивнул гном. – Но согласитесь, перетянуть на свою сторону Петра дорогого стоит.

– Петра?! – Юля недоверчиво прищурилась. – Цверги перетянули Петра?

– Здрасте! – гном язвительно расшаркался, элегантно крутнув бородой. – А то! Шведов выпер, Ниеншанц с землей сровнял. Ух, какой взрыв был, земля три дня дрожала! На Неве до самого устья двухмесячный лед…

– Петербург основал, – ехидно перебив, продолжила женщина. – Чем не мандала?

– Недооценили, – грустно согласился Дека. – Пока мы с альдогами выясняли, кто круче, Петр далеко вперед шагнул. Да так далеко, что мы только хвост увидали. Кому бы в голову пришло, что тут можно этакую дуру выстроить? Да еще за такое время? Короче, промухали.

– Но ведь альдоги именно это и хотели, – уточнила Юля, – какая им разница, кто мандалу построит – русские или шведы? Значит, они и победили.

– Держи карман шире! – злобно ощерился карлик. – Петербург ничего общего с их мандалой не имеет! Он сам себе мандала, альдоги отдыхают. Наша-то злость понятна: едва мы в болотах обжились, а их уже осушают! Мы к пресной воде несколько тысячелетий привыкали, раз – нету! Второй раз родины лишились! Многие погибли, большинство в инферно ушли, я в черные альвы подался. Но от петровского размаха и альдогам-то не лучше пришлось! По Неве флот наладился шнырять, реки стали в камень заковывать, мосты взялись строить… Куда бедным альдогам? В Ладогу не вернешься, и тут жизни нет. Короче, от Петра всем досталось. Когда он город заложил, выброс энергий произошел – туши свет! Шарахнуло так, что мы с альдогами друг друга путать стали! Жесть. Но жить-то надо! Оклемались чуток и снова за дело. На то мы и цверги! К Петру все равно подход нашли. Через Алексея Петровича.

– Царевича Алексея? Сына? Так Петр же его… того… – Юля изумленно запнулась.

– Если бы Алексей Петрович не торопился, – грустно и мечтательно произнес карлик, – если б нас слушался, да если бы Брюс не вмешался…

– Брюс? Яков Вилимович?

– Он самый. Его вина, что Петр родного сына замочил. Иначе мы бы в этой дыре не сидели.

– А что было бы?