–Конечно. Ведь таковы мы, Кацеры! – снова лучезарно улыбаясь, хихикнула она.

Он опустил руку, будто через нее правда зарядившись от сестры некой особой энергией, и прошел мимо, уже как-то весело и активно, без окто спускаясь вниз по лестнице, будто вовсе уже не тот суровый и отчужденный мужчина, что совсем недавно готов был обвинить себя в чем угодно, даже если сам совсем не был в этом виноват. Лилика старалась не думать о его словах – кто они такие на самом деле. Не раз приходилось ей слышать об этом, и где-то глубоко внутри, сама не ведая откуда, она будто знала, кем он был, и не была столь удивлена услышать об этом лично от него. Лишь этим можно было объяснить сколь мало вдруг ее это задело, и почему была она столь спокойна, почему не думала, как все было, и что он делал в самом деле, о чем он ведал, но не говорил. Скорее всего, как и прежде, он всего лишь хотел уберечь ее и братьев от опасных знаний. Она уже догадывалась об этом, но так же придерживалась мнения, которое высказала раньше. Она лишь тот, кто она для дорогих людей, даже если и вовсе не людьми они окажутся на самом деле. Не важно, чья кровь течет в ее жилах – важно, что она течет в сердце, что верно лишь им. И она верна своему сердцу.

Она уже сама не думала, как покидала город, весело и так легко спустившись с немалой лестницы по ступеням вниз мимо Таргота, словно ветер проскользнув через людей внизу к выходу, и так же быстро, думая только о хорошем, покинула Пирамиду. Никто не останавливал ее, как и не останавливал на ней свой взгляд. Для всей Пирамиды она была уже почти символом счастья, так часто в ней появляясь по разным делам, вечно веселая и добрая, ласковая как сам Ренбирский ветер. Едва она выскочила из дверей Пирамиды, как ярко светящее прямо в глаза девушке Солнце, стоявшее уже в зените, на секунду ее остановило, будто передавая ей своими лучами последнее тепло, которое она уже скоро потеряет за верхушками деревьев в вечно темном Лесу Ренбира. Раньше, в тот Лес было опасно заходить ранним утром и вечером, ведь недостаточное освещение помогало в охоте светонелюбивым ардам, делая путь там куда опаснее. Теперь, когда солнце висело на небосводе почти совсем неподвижно и ровно над Лесом, Лилика могла не бояться столкнуться там с какими-нибудь опасностями. Тем более учитывая то, что она слышала совсем недавно – в Лесу Ренбира ардов уничтожили еще в прошлый день отряды Демонов и мобилизованных общих войск людей.

Скользя и порхая между людей, она бежала вперед, уже с вершины лестницы Пирамиды окинув решительным взглядом дорогу, на которую она совсем скоро должна будет ступить. На лестнице тогда совсем никого не было, а замков на перилах по бокам ее за последний день резко стало больше. Наверняка, большинство из них принадлежали уже новым воинам, уже разошедшимся от площади ниже лестницы в разные стороны, собирающимся тут и там в городе на учения, точно закрепившим их с одним единственным желанием и мольбой – выжить.

Лилика уже точно не хотела тратить свои силы на спуск, вечно казавшийся ей непродуманно опасным, и сразу решила более просто преодолеть его с помощью окто. Ее окто, именуемое не иначе как «сдавленный воздух», поднимало сухую Ренбирскую пыль со ступенек, разбрасывая ее в разные стороны, и сама она, вместе с той пылью, мчалась вниз без остановок, не теряя ни секунды на уже излишние размышления. Так она совсем скоро оказалась уже внизу, в стороне даже приметив довольно быстро удаляющегося за поворотом Френтоса, хоть и никак на это не отреагировав – он тоже уже спешил, и полностью был поглощен своими мыслями.