– Потом, когда князю принесли его сына, появился всадник, никому неведомо было, откуда он явился, куда путь держал. Стражники не заметили его, хотя никуда не отлучались.

Как они его пропустили, кто знает, только прошел он к княжескому столу, гордо и спокойно остановился перед великим князем.

Князь Ярослав удивленно повернулся к нему, словно желал понять, что в его мире такое творится.

– Пришел я взглянуть на самого прекрасного и мужественного из твоих сыновей, – заявил тот, – послан он для больших дел и свершений, обычно они сюда из других земель приходили, но на этот раз у тебя он народился.

– Странно все тогда было, – припомнила матушка, когда рассказывала эту историю. – Он не называл нашего бога, словно и не ведал, что он есть у нас. Но от этого ничего не поменялось. Князь сменил гнев на милость, а гости почти окаменели, так странно выглядел тут незнакомец.

Князь больше о том не вспоминал, но мы все не могли забыть того, что творилось вокруг.

Уже возмужавший Александр стал понимать, что не случайно явился тот гонец, что значит так всему и быть.

Но князь не хотел думать о том, что величие и могущество его зависит не от меча и хитрости, а от какого-то предсказания неведомого гости, который то ли был, то ли не был вовсе.

Нет, он просто считал, что станет в одни ряд с Олегом, Рюриком, Ярославом Мудрым, вне зависимости от того, был или не был тот таинственный всадник.

Бес уже был осведомлен о том, что Александр узнал ту старую историю, которую никак не мог помнить сам.

Он ее никогда не рассказывал, потому что знал, что не должен испортить парня. Пока ничего еще не случилось, надо охладить его пыл, стоит рассказать ему о князе Данииле, который совсем в других условиях рос, без всех этих историй, и отца лишился в юном возрасте, но от этого не сделался менее значительно фигурой в этом мире.

Вот с этими помыслами он и появился перед Александром, и подчеркнул, что пока ему известна только одна сторона всего этого дела, но надо еще доказать, что не зря было предсказание, и подтвердить все это. Сам парень о том тоже догадывался.

– Тебе только часть истории рассказала сердобольная матушка твоя, -усмехнулся бес.

– А что в другой части будет?

– Не так все ярко и победно, как сначала, потому что не то время досталось, Рюрику и Олегу проще простого было героями оставаться, хазары, печенеги – это что, а вот против вас такая напасть будет, что пока лучше не думать о том.

Легко сказать – не думать, когда сам уже проговорился.

– Все твои самые громкие победы под тем знаком свершаться будут, ни радости от них не останется, ни славы, как только ветер с другой стороны подует.

– С татарами ни вам, ни сынам, ни внукам вашим не справиться, какими бы героями вы не были.

Бес немного помолчал, каким мрачным делалось лицо князя от всего этого.

– На весь мой век хватит этого бедствия? – переспросил он.

Ему хотелось услышать иной ответ, но бес не собирался его обманывать.

Но как мог забыть рогатый, что перед ним стоит совсем мальчишка?

– Твой век станет закатом, багровым закатом для славян, и не скоро еще новый рассвет настанет, если настанет и вовсе.

Не верил князь во все сказанное, ему казалось, что этот тип издевается над ним, что ничего такого не может быть.

Но бес уже стал сердиться, ему совсем не хотелось, чтобы князь сомневался в его словах.

Так тайна внезапно и открылась.

Позднее уже с боярином Федором, новым его воспитателем, он все время обращался к тому вечеру, к тем словам, ждал, когда победы будут чередоваться с поражениями.

В том году и в том месяце князя Александра постригли.