– Начиналось все… ну, более-менее. Немного психованные, но среди фанатских писем таких много. – Она передернула плечами. – Я такие пачками получаю. А мои секретари посылают стандартные ответы. Иногда даже с фотографией. А этому такое не понравилось. Он хотел больше… настоящего. – Она подняла руки и помахала ими в воздухе. – Чего-то лично от меня. – Джекки снова опустила руки на колени. – Чего я не делаю никогда… правда. Ну, то есть, если там вдруг какой-нибудь ребенок, умирающий от рака, я даже съездить к нему в больницу могу, но не к обычному мужчине-фанату. Обычно я этих писем даже не вижу сама, не то чтобы на них отвечать. Мой секретарь отсеивает таких, а если кто-то не понимает намеков, мы на них просто не обращаем внимания. Отсылаем письма назад, и все.

Джекки прикусила губу и опустила взгляд на колени.

– Мы так и сделали. Отослали назад несколько его писем, и он… он явно разозлился. И написал снова, только теперь эти письма стали… страшными, что ли. И фотографию мою назад прислал – в мелких кусочках. Всю изрезанную, с нарисованными на кусочках всякими гадостями, и… – Она сглотнула, сделала еще один глубокий вдох и решилась: – И один глаз оказался выцарапанный.

– Блин! – негромко произнесла Дебора.

– И в письмах говорились всякие гадости. Настолько страшные, что Кэти… – она нахмурилась. – Кэти – это мой секретарь, – пояснила она.

– Я поняла, – кивнула Дебора.

– Письма были такие угрожающие и извращенные, что Кэти забеспокоилась. Она показала их мне. А я… ну… не знаю. Я не слишком поверила в то, что все это всерьез, но… – Она пожала плечами, снова подняла руки и опустила их. – Я попросила ее показать эти письма полиции.

– А она? – спросила Дебора.

– Ну, думаю, она так и сделала. Кэти отличный работник, так что я уверена, она все сделала, как я просила.

– Хорошо, – вздохнула Дебора. – А что потом?

Джекки покачала головой.

– А потом ничего, – ответила она. – Я просто выкинула это из головы. Решила, что полиция об этом позаботилась, а у меня и так работы хватает. Ну, вы понимаете.

– Где сейчас эти письма?

Джекки зажмурилась.

– Гм. Не имею ни малейшего представления. Может, у Кэти спросить?

– А где она?

– Здесь, со мной. В смысле, в Майами.

– Позвони ей, – сказала Дебора. – Мне надо видеть эти письма. И мне нужно имя того копа, который их видел, – в Эл-Эй, так ведь?

– Да, – подтвердила Джекки. – Ну, точнее, в Сан-Фернандо, но…

– Хорошо, – кивнула Дебора. – Где сейчас твоя секретарша?

– Не… может, в гостинице?

– Позвони ей.

Джекки кивнула и порылась в сумочке, которая висела на спинке стула. Она вынула из нее мобильник и, нажав пару кнопок, отвернулась от нас. Обменявшись несколькими негромкими фразами со своей секретаршей, актриса дала отбой, бросила телефон в сумку и снова обратилась к нам.

– Я поговорила с Кэти, – объявила она, хотя мы и так это поняли. – Письма до сих пор у копа из Лос-Анджелеса. Она поищет его визитку и позвонит мне. – Джекки тряхнула головой, посмотрела на нас, и только теперь из нее словно пробку вынули, выпустив воздух, и она без сил опустилась на стул. – Ох черт! – тихо пробормотала она, зажмурилась и медленно втянула воздух сквозь зубы. Потом открыла глаза и посмотрела на нас. – Думаете, он… то есть вам кажется, мне грозит опасность?

– Да, – ответили мы с Деборой в унисон.

Джекки несколько раз моргнула. Ее глаза увлажнились, и, кажется, потемнели.

– Ох мама! – пробормотала она. – И что мне теперь делать?

– Попрошу начальство, пусть приставит к тебе охрану, – предложила Дебора.

– Охрану? Ты хочешь сказать, типа телохранителя? Еще одного копа?