Малец слабо дернул ногой, как щенок, которому пощекотали пузико, и пробормотал «мама». Просыпался.

«Бедный говнючила, – подумал Верн. – То, что он увидит, ему не понравится».

Потому что, пусть Верн всецело намеревался порешить человеческого мальчишку, он не считал себя жестоким драконом. Он однозначно предпочел бы отправить человечка на тот свет во сне, но обстоятельства требовали расспросов, а ответы мог дать только малец.

Пшик приходил в себя медленно, считая, что он в безопасности, у себя в койке, в соседней комнате матушка, а в холодосе, может, бутылочка апельсиновой газировки. Но явственное ощущение жестких досок под лопатками и тяжесть вымокшей в грязи одежды поставили крест на этой мысли, так что мальчик открыл глаза и увидел то, что на первый взгляд выглядело как мутант-крокодил на задних лапах и в человеческой одежде.

Пшик пребывал в том особом возрасте, когда ты достаточно юн, чтобы поверить глазам, и достаточно повзрослел, чтобы не совсем обалдеть. Еще шесть недель – и рухнул бы прямиком в коматоз. Но как бы там ни было, он дал задний ход в угол хижины и как следует рассмотрел существо.

Какая-то рептилия, тут никаких сомнений – судя по шкуре а-ля болотный аллигатор. Черная, блестящая, с линиями гребней, а вот морда короче и пара клыков торчит из нижней челюсти, чего Пшик никогда у аллигаторов не видел. А еще крылья, и вообще стояло это существо на задних лапах. А еще хвост, короткий и толстый, со стрелкой на конце. А еще мелочь в виде футболки, которую рептилия надела, с «Флэшдэнсом» и легендарным силуэтом танцовщицы на стуле.

Пока Пшик разглядывал существо, а существо разглядывало его, парнишку вдруг посетила мысль, что существо вполне могло достаточно проголодаться, чтобы его съесть.

– Стоять, – произнес он как можно строже.

Ваксмен однажды ему объяснил, что животным нужно четко внушить, кто тут батя.

– Бля, пацан, – ругнулось существо, вытаскивая из холодильника в углу полупустую бутылку «Абсолюта». – Я тебе не псина сраная. Я – то, что называют сверххищником. Слыхал вообще термин?

Говорящая рептилия? Можно было подумать, что мальчишка оцепенеет, но Пшик услышал свой ответ:

– Нет, сэр, никогда такой не слыхал.

Существо хлебнуло водки, потом рассмеялось. Прозвучало совсем по-человечески, только сипло.

– Сэр? Пять секунд назад я был псиной. Теперь я сэр. Шустро меняешь тактику, а, пацан?

– Если этого требует ситуация, – отрапортовал Пшик, надеясь, что смех рептилии был искренним и добродушным, означающим, что есть тут никого не будут.

– Язык у тебя подвешен, – отозвался рептилоид и, сунув руку в карман шорт, достал пачку «Мальборо». – Куришь?

Пшик помотал головой. Это было правдой, однако он вдобавок сообразил, что разумная тактика: притвориться невинным ребенком. Такого убить с чистой совестью сложнее. Если у этой штуки вообще была совесть.

– Мудрое решение, – заметил рептилоид. Он поднял сигарету и, как будто между делом, выдул из ноздри искру. – И мне не стоит. С тем, как у меня нутро устроено, только на беду нарываться. Как прикуривать на заправке.

Пшик понимал, что лучше б ему захлопнуть рот, но просто обязан был узнать.

– Сэр, а ничего если я спрошу, что вы такое?

Семифутовая рептилия опустилась в потертое кресло и дернула вверх подножку.

– Что я? Думаю, я незаконный иммигрант, вот что. Слыхал о нас, а? Страну захватываем.

Пшик видел массу роликов о нелегалах по телику. Этот мужик совершенно не был на них похож.

– Вы надо мной смеетесь, сэр?

Рептилоид выдохнул дым в железную крышу.

– Ага. Наверное. Я тут оказался задолго до ваших. Судя по говору, я б сказал, каджун, верно?