Уже на рассвете она отложила оба трактата и потерла уставшие глаза. Она не спала всю ночь, в надежде постигнуть тайные науки, но потерпела поражение. Обе книги были и правда занимательные, но была одна проблема: в них не было женщин. Бай Сюинь мрачно посмотрела на изящную иллюстрацию двух героев – принца и его верного генерала – а потом отложила трактат. Она даже не стала его дочитывать, убедившись, что это совсем не то, чего она ожидала. Очевидно, что хозяин книжной лавки ее обманул! Чем бы ни закончились эти истории, ей это никак не поможет!

Бай Сюинь схватила обе книги и в гневе со всей силы швырнула в окно. Больше чем потраченных денег, ей было жаль своего времени и бессонной ночи. В этот день наставница Бай пребывала в крайне скверном настроении, поэтому ее ученики вели себя тихо, словно мышки, завидев голодного тигра.

Уже позже она подумала, что книги надо было не выбрасывать, а просто сжечь, чтобы они не попали в чужие руки и не развратили юные умы, но, когда вернулась к своему павильону, так их и не нашла. Возможно, их забрала какая-то птица или подхватил ветер и унес вниз по склону горы. Старейшина Бай тут же выкинула это из головы, воспользовавшись старым как мир принципом: не вижу проблемы – нет проблемы. Занятая своими мыслями, она не вспомнила о том, что ниже по склону как раз находилось общежитие учениц, которым внезапно сами боги спустили с неба две очень дорогие и редкие книги, которые они так жаждали получить. Многие из учениц этим днем сходили в Зал предков помолиться и поблагодарить высшие силы за такую милость. И потом еще долгое время два трактата тайком передавались из рук в руки, пока не были захвачены в плен одной из старейшин ордена. Дабы избежать скандала, ученицы не были прилюдно наказаны, а лишь получили выговор, а книги осели в чьей-то частной библиотеке. Таким образом, Бай Сюинь, сама того не ведая, осчастливила многих тем ясным днем.

В заботах о делах ордена и тренировках учеников старейшина Бай даже не заметила, как приблизился канун Чуньцзе, Праздника Весны, знаменующий начало нового года. Весь орден был нарядно украшен, и даже на деревьях вдоль дорожек развесили красные ленты. Разумеется, красный был не только цветом Праздника Весны, но и самого ордена Алого Феникса, но Бай Сюинь не покидало ощущение, будто она попала на чью-то свадьбу.

Главный павильон и обеденный зал ордена были украшены широкими алыми полотнами с вышитыми золотой нитью пожеланиями счастья и благополучия. Над всеми входами и выходами висели красивые фонарики, а повара начали готовиться к пиру еще несколько дней назад. Тренировки и лекции на ближайшие дни были отменены, и многие адепты на праздники уехали в родные города, чтобы провести эти счастливые дни в кругу семьи.

Старейшина Бай, разумеется, осталась в ордене: ехать в родительский дом, чтобы слушать болтовню сестер о семейной жизни, ей совершенно не хотелось. К счастью для старшей среди детей Бай Сюинь, сразу после нее родился мальчик, на которого и были возложены все надежды по продолжению дела семьи, а младшие сестры взяли на себя обязанности по продолжению рода. В общем, у Бай Сюинь было достаточно родственников, чтобы никто не заставлял ее заниматься семейными делами или выходить замуж. Но это вовсе не означало, что, когда все семейство собиралось в родовом поместье, все разговоры, в конце концов, не затрагивали тот момент, что она осталась старой девой. Видеть эти сочувствующие взгляды сестер было невыносимо, поэтому из года в год старейшина Бай вежливо отклоняла приглашение поехать домой на праздники и оставалась в ордене. Как бы то ни было, именно это место она на самом деле считала своим домом.