После падения Ларвиталя Вастангар продержался немногим дольше остальных королевств. Владыка стал куда сильней к тому времени, как подошел к нашим границам. Нас не спасли ни мощнейшие защитные барьеры, созданные на силе Истока, ни нолгурды, ни мой дар Верховного мага, ни несколько тысяч человек, присланных на помощь нашей армии Санмератом. Полчища слуг Владыки шествовали по землям Вастангара кровавым маршем, намереваясь добраться до Зарвидана и уничтожить Исток Истинных магов. У нас не было ни единого шанса на победу. Все, что мы могли, – защитить Исток. Учитель Серафим нашел тогда одно мощное заклинание, которое мог сотворить лишь Верховный маг…

И я убил их.

Убил всех членов совета Старших магов, сплетя из их жизней самое невероятное по силе заклинание из тех, что когда-либо мне доводилось создавать. Я соткал из живительного Света их душ нечто поистине потрясающее. Нечто, что всегда будет отзываться в моей памяти диким восторгом и всепоглощающей скорбью, ненавистью к самому себе и одновременно пониманием: не поступи я так, мой народ лишился бы дара.

Мы отдали Вастангар Владыке, но Исток заполучить он не смог. Мое заклинание нерушимой стеной встало вокруг озера в Храме Всех начал.

Напоминание ему – мы никогда не перестанем бороться.

Напоминание нам – нельзя сдаваться.

Я бежал в Санмерат последним со стойким ощущением того, что предал своих подданных, их доверие, отнял у вастангарцев надежду на спасение. Ничтожно малую часть людей удалось переправить за Буйные земли, остальных мы с нолгурдами и высокородными вынуждены были бросить. Я утешался лишь тем, что пока мое сердце бьется, Владыка не получит полный контроль над телом Эраста, а значит, не сможет обрести истинную мощь. Ведь моя смерть – обязательное условие сделки, предусмотрительно навязанное Эрастом повелителю Хаоса.

Первые дни в Санмерате после падения Вастангара и гибели Старших магов я не понимал, как жить дальше. Не понимал, что должен делать. Укрылся в поместье Теней, пытаясь взять себя в руки и составить хоть какой-то план дальнейших действий. И совершенно не ожидал, что поддержка придет в лице Корнелия Росса.

– Здравствуй, Арий. – Король заглянул в мою комнату после того, как несколько раз постучал, но никакой реакции не дождался. – Можно войти?

Я сидел в кресле у окна и вертел в руках кружку с остывшим кофе, стоящую на столе, бездумно пялясь на сад. У моих ног тихо посапывал Сумрак. На улице бушевала лютая метель. Купол, когда-то возведенный Дайной, давно пал, и теперь непогода постепенно уничтожала бережно созданный повелительницей Санмерата уютный мирок.

– Да, конечно. Входите. Простите, что не отвечал. Счел, что это кто-то из слуг.

Сумрак проснулся и, радостно виляя хвостом, подошел к Корнелию.

– Как ты, дружище? – король Росс присел на корточки и обнял волка. – Я скучал по тебе, малыш.

Сумрак то ли проворчал, то ли прорычал нечто одобрительное. Ревность, столь неуместная в данной ситуации, противно кольнула изнутри. Я не желал делить то последнее, что осталось от Дайны, с кем бы то ни было, кроме Гедеона.

– Могу я поинтересоваться целью вашего визита, господин Росс?

– Ох, прости, Арий. Прости, что отвлекся. – Корнелий встал и еще разок потрепал Сумрака по холке. – Просто не думал, что… Кхм, – его голос дрогнул, и он нервно сглотнул. – Не думал, что встреча с Сумраком столько всего всколыхнет в моем сердце.

Я тут же пристыдил себя за глупую ревность. В глазах Корнелия читалось не меньше боли, чем в моих собственных.

– Вы можете навещать его, когда пожелаете, – сказал, желая избавиться от повисшей вдруг в воздухе неловкости.