Опасность всегда присутствует в такой профессии, не прощающей ошибок, и даже в ходе углубленной подготовки некоторые молодые пилоты погибли, пытаясь покорить как раз такую породу металлических птиц, на которых теперь летал я. Но я не позволил себе беспокоиться по этому поводу, потому что был уверен, что справлюсь. Аварии случались исключительно с другими людьми, и обычно потому, что они сделали какую-то глупость. Черт возьми, на самом деле мы все совершали ошибки, просто некоторым повезло больше, чем другим.

На моей репутации не было никаких пятен аккурат до последнего полета в учебной программе. За каждый вылет ставилась отметка, и плохая работа оценивалась словом «сбит», но с возможностью повторить задание еще раз. С самого первого раза, когда я залез в кабину, я никогда не был даже близко к провалу. Это оставалось уделом других, более смертных, по крайней мере, я так думал. Однако все изменилось в последнем полете, когда четверо обучаемых, в том числе некий Сернан, вылетели на «пантерах» на самые обычные стрельбы. Нашей целью был длинный баннер, который тянул за собой другой самолет. Мы много воображали о себе, и потому решили расстрелять этого ублюдка на лоскуты, и излохматили длинную полосу рекордным образом. Мы налетали сверху, снизу и из-за самолета инструктора, который тянул баннер, отстреливались настоящими снарядами и заставляли его подпрыгивать всерьез. Он был морским пехотинцем, напрочь лишенным чувства юмора, и наша выдающаяся работа его не впечатлила. Он выставил нам всем провальную оценку и приказал повторить упражнение на следующий день, что позволило нам вновь покувыркаться в небе. На этот раз мы были более вежливы, чтобы не огорчить инструктора вновь.

Я выпустился третьим в группе, и ВМС предоставили мне выбор вида и места службы. Я выбрал одномоторный штурмовик, потому что хотел летать низко и быстро и сбрасывать бомбы на цель, и Западное побережье США, потому что боевые походы в экзотические страны Азии выглядели привлекательно.

В феврале 1958 года я закинул пожитки в кузов своего «шевроле» с открытым верхом, настроил приемник на какой-то рок-н-ролл и отправился через всю страну в Сан-Диего, где располагалась авиастан-ция ВМС Мирамар, истребительная столица США. Будущим поколениям это место станет известно по имени из двух слов: Top Gun[22]. По прибытии, посмотрев, как истребители и штурмовики ВМС поднимаются в ослепительно яркое сияние калифорнийского солнца или кружат над посадочной полосой, я понял, что, пожалуй, не смогу стать здесь королем неба. А поскольку я был бесправным новичком, мне досталось скучное место дежурного офицера эскадрильи – хозяйственная должность, обладатель которой отвечает на телефонные звонки, перекладывает бумажки и следит за тем, чтобы на остальных не упала крыша. В первый день моего дежурства это едва не случилось: прогремело первое в моей жизни землетрясение, которое встряхнуло ангар, заставило полосу пойти волнами и напугало до ужаса дежурного офицера эскадрильи. Это был знак будущего – предупреждение о том, что моя жизнь не будет простой. Господь как бы сказал таким способом: «Добро пожаловать в реальный мир, цыпленок».

Итак, я – «крепкий орешек», я раскалываю небо Калифорнии на скорости 930 км/час на высоте всего 15 метров над ящерицами и кактусами плоской пустыни, полностью сосредоточенный на том, чтобы отправить точно в цель ядерную бомбу, подвешенную к брюху моего FJ-4B «Фьюри», что означает «ярость». Я должен подойти к контрольной точке на 550 км/час, набрать скорость 930 км/час и потянуть ручку на себя, и тогда четырехкратная тяжесть вдавит меня в кресло, размажет в блин и будет играть в жмурки с моими глазами. Я лечу строго вверх по так называемой «петле идиота», нажимаю кнопку и сбрасываю бомбу. Теперь разворачиваю «фьюри» на снижение и вдавливаю педаль газа в самое днище, заставляя самолет двигаться быстрее, чем могли себе представить его конструкторы. Я прижимаюсь к земле и жарю от того места, где бомба проходит вершину параболы и начинает свое смертельное падение на землю. Теперь мое дело – обогнать ударную волну и ослепляющий свет близкого ядерного взрыва, кольца неимоверной силы, которые могут вытряхнуть меня из небес. Получится или нет? Кто знает… Слава богу, мне не пришлось это выяснить на практике.