– Выясняли, кому мечом владеть? – предположил Руслан.

– Да, – слабо отозвалась Голова. – И тогда Черномор придумал уловку: предложил нам

припасть ухом к земле и послушать. И кто первый услышит звон – тот и пусть владеет мечом всю жизнь. Я обрадовался, думая, что вот сейчас-то и обману колдуна… Но он обманул меня. Пока я собирался сказать, что услышал звон, он бесшумно подошёл, меч в руках зажал, и я только успел услышать свист лезвия. Но Черномор и был на то колдуном, чтобы оставить в моей голове жизнь и перенести её сюда. С тех пор я тут и был… – Он закрыл глаза. – Возьми меч, витязь. Он почти сломался о мою шею и должен сломаться о бороду карлы…

– Я к нему и иду, – признался Руслан.

– Вот как? – удивилась Голова. – Тогда разыщи странствующих торгашей, у них шатёр такой красный. В последний раз я видел их, когда они шли к Синей Горе.

– Зачем?

– Скажешь им, что от меня. И возьмёшь, что нужно. Они тоже под гнётом бородача. Помогут, чем смогут.

– Я должен был стеречь этот меч, – сказала Голова и тяжело вздохнула. – Теперь же я свободен, меч у тебя.

Руслан кивнул. Говорить было нечего. Он нашёл подходящую перевязь для своего двуручника и привязал его к своему поясу, чтобы Синь болталась сзади устрашающей грудой, придающей необъяснимую силу. Ножен не было, поэтому синий свет подсвечивал Руслана со спины, когда он забрался в седло своего верного спутника.

– Прощай! – крикнул Руслан, но Голова больше не отвечала.

Витязь взялся за поводья и поскакал дальше, через метров сто выбравшись из туманного лога в чащу. Солнце же уже перевалило за полдень.

-–

Ратмир скакал почти всё время по дороге, объезжая чёрные скалы и густые леса, пока не выскочил к берегу озера в этот полдень. Если бы он поехал через лес, то наткнулся бы на саму реку, впадающую в это озеро. А так он сделал огромный крюк, чтобы попасть к озеру и наткнуться на крестьян, почти всех одетых в простые рубахи, широкие штаны и лапти. Один только был в кожаных сапогах до колен. Было их человек шесть – парочка была братьями, судя по рыжей шевелюре; ещё двое – низкорослые, но широкие, и двое сухощавых и высоких. Они поспешно связывали барышню толстыми верёвками по рукам и ногам, затягивая её под обнажёнными бёдрами и локтями. Она не плакала и не кричала, просто что-то говорила им полушёпотом, её каштановые волосы ей забивались в рот.

Ратмир стегнул своего скакуна, и тот прыжками добрался до этих людей.

– Эй, люди, что вы делаете? – спросил Ратмир.

– Ведьму топим, – честно признался один из рыжих. – Не мешай нам, добрый молодец. Знаешь, сколько она детей погубила этим летом?!

– Что за вздор? – ответил Ратмир, оглядывая стройную «ведьму», одетую в какой-то изорванный короткий балахон.

– Это неправда! – воскликнула барышня тонким голоском. – Просто я отказала в замужестве их хозяину!

– Замолкни, колдовка! – крикнул сухощавый и длинной рукой шлёпнул её по лицу.

– Эу! – грозно вскричал Ратмир. – Попридержи свои руки, подлец! С женщинами воевать много храбрости не надо!

– Да ты ничего же не знаешь! – исступлённо крикнул рыжий. – Давай, ребята, стаскивай

его с коня!

Ратмир усмехнулся и молча вырвал из своих чернильных ножен длинную саблю, заигравшую бликами на солнце. Этот жест выглядел уж каким-то слишком живым! Ярым.

– Давайте, – коротко бросил он. – И поглядим, какого цвета у вас потроха.

Крестьяне злобно позыркали друг на друга, и самый главный, наверное, сказал:

– Ладно, бедовый, забирай свою девку. Пошли, ребята. Только если ещё раз ты объявишься в нашей деревне, мы тебя точно утопим.

И они пошли прочь.