– Пойдем! – донесся сверху голос. Малышка не заметила, как к ней подошел тот, кого она давно устала ждать. Его лицо было раскрасневшееся и довольное, в руке был надкусанный стаканчик мороженого. Снова они шли по грязному тротуару. Девочка даже не смотрела на Костю, изредка только поглядывала на стаканчик мороженого, который очень быстро уменьшался в размерах.

– Мороженного хочешь?

Девочка молча смотрела себе под ноги. Костя еще два раза откусил и отдал девочке остаток мороженого. Девочка осторожно взяла то, что осталось от вафельного стаканчика. Она очень старалась не испачкаться, что было непросто, ведь ей приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отставать. На ее усталом лице читался страх. А на улице уже начинало темнеть, и маленькая девочка старалась не отставать еще с большим усердием.

Герои этого странного фильма подошли к автобусной остановке. Подъехал автобус, и они зашли в него. Костя уселся на свободное место, девочка села напротив. На улице уже совсем стемнело. Девочка смотрела в окно, где в черноте мелькали желтые уличные фонари. Вот она уже перестала дрожать и стучать зубами, губы покраснели, а на щеках появился еле заметный румянец. Автобус мягко покачивался и монотонно гудел. Малышка начала сонно моргать, а потом и вовсе уснула, свесив голову на плечо.

-–

Была глухая темная ночь. В черной многоэтажке горело только одно окно. В полной тишине спящего подъезда на пятом этаже возле одной из квартир было слышно, как кто-то еле слышно скулит, можно было подумать, что это воет щенок.

Но это был не щенок, это была маленькая девочка, которая мерзла возле “Блинной”. Не смотря на позднее время девочка и не думала спать. Она была очевидно одна дома, потому что ее никто не укладывал. По распухшему лицу было видно, что она плачет давно, так давно, что уже устала, и сил хватало только чтобы тихонько выть. Она сидела на диване, обхватив руками колени и положив на них голову, и немного покачивалась, словно пыталась сама себя убаюкать. На мгновение она притихла и подняла голову, прислушиваясь к звукам в коридоре.

– Кто-то идет? Может, мама? А вдруг бандит?! – прошептали дрожащие губы.

Красные, опухшие от слез глаза широко распахнулись от ужаса. Губы скривились, и плечики задергались от рыданий. Плакала она долго, но все-таки начала успокаиваться. Вытерев нос рукавом, она тихонько встала с дивана и все еще всхлипывая, крадучись, направилась в прихожую. На носочках, не отрывая широко распахнутых глаз от входной двери, она подошла к ней почти вплотную, помедлив секунду, она тихонько прижалась к ней ухом. Тихо. Никого. Девочка быстро развернулась и так же на носочках побежала к ванной комнате. Возле двери она подпрыгнула, пытаясь достать рукой до выключателя. Ладошка ударила по стене рядом. Подпрыгнула еще раз. Опять мимо. С третьего раза ладошка попала по цели.

В ванной на двери висел красный махровых халат. Девочка дернула за халат в надежде, что тот соскочит с крючка. Но его прочно держала петелька. Девочка зашла в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Она осторожно поставила ногу на бортик ванны и попыталась встать на него, но нога в колготках заскользила. Девочка убрала ногу. Посмотрела на мамин халат. Брови нахмурились, и, решительно шмыгнув носом, она снова поставила ногу на бортик. Ухватившись рукой за дверной косяк, Она встала на бортик ванны. Ноги дрожали. Она оказалась спиной к халату. Нужно было повернуться. Девочка медленно отпустила дверной косяк и балансируя, словно над пропастью, повернулась, чудом не упав спиной в ванную. Теперь она снова крепко держалась за дверной косяк. Переведя дух, она потянулась рукой к петельке халата. Но пальцы не дотягивались. Лицо девочки исказила страдальческая гримаса. Нахмурив брови, она встала на носочки и снова потянулась к петельке, изо всех сил вцепившись другой рукой в дверной косяк и от напряжения закусив губу. Указательный палец уперся в петлю халата и начала толкать ее к верху крючка. Петля двигалась неохотно. Но вот она все-таки поддалась и подползла к концу крючка. Халат с шорохом скользнул вниз. Девочка с облегчением выдохнула. Можно было спускаться.