Мыс остался позади, снова курс на северо-восток, видно устье реки Дачной, а может и не Дачной. Да какая разница. На самом деле видно устье реки Айнской. Речка Дачная впадает в Айнскую. Парниша говорил, что идёт по хитрым топографическим картам. На берегах озера рядом с устьем, горы наносника, огромные костры из целых деревьев, точней голые стволы с корнями. Сколько сушняка! Это отголоски тайфуна Филис.

Вспомнил август восемьдесят первого года, когда Филис накрыл остров на четверо суток. Населенные пункты плавали, некоторые деревни, снесло в море подчистую. Но жертв не было. Это у капиталистов при стихийных бедствиях жертвы. В советском союзе такого не бывает, здесь человек превыше всего. Горькая ирония, много было жертв и без вести пропавших. Запрещено было об этом говорить.

Восемь лет будет, как Филис прошел, костры из наносника лежат как памятник тем погибшим, от которых государство отвернулось, скрыло факты, как обычно. Ведь живём в самой лучшей, самой счастливой стране, где все равны, в гробах. Тимоха любит покопаться в делах прошедших, поразмышлять, покритиковать власть, людей, себя стороной не обходит.

Не доходя километра до устья реки Дачной солнышко начало припекать. На льду появился снежок. Турист стал, проваливается по щиколотки, ломая тоненький наст. Волокуша верхом идёт, разумеется, стало тяжелей тянуть лямку. Бурлак одиночка на озере Айнском. Перед устьем бурлак взял вправо, вылез на берег. Устроился возле огромного костра наносника.

Завёл костерок, сделал чаю, перекусил. Здесь отчётливо слышен шум автомобилей, до трассы километра три. Река Дачная перед устьем, километров пять течёт параллельно дороге, постепенно забирая к западу. Решил, тянут по реке до моста, до поворота на восток.

Поворота на восток не предвидеться, будет устье речки Дачной. Мост брошен не через реку Айнскую, а через речку Дачную. Ходить по маршрутам, руководствуясь хитрыми топографическими картами – это тоже своеобразный экстрим!

***

Раз решил, значит пошёл по реке, на льду русла снега гораздо больше, чем на озере. Солнышко делает свое весенние дело. В следах образуется вода. Река крутит такие кривуны, что хочется рвать и метать. Парниша стал нервничать, ругая себя и эту речку Дачную, название, какое-то левое. Дело приближается к вечеру, он всё ползёт по реке, ждёт встречи с мостом. На русле стала встречаться открытая вода.

Иногда, по ходу движения с сильным уханьем оседает лёд на большой площади. Тимоха привык к таким природным весенним явлениям, в том году по реке Чеховки также шёл. Знает, что лёд под ним не проломится, но всё равно страшно, однако. Это не речка Чеховка, здесь низина.

По обрывистым берегам, чувствуется, что глубока река, слышал от местных граждан, перед устьем река глубокая. Конечно, не пять метров, само озеро мелкое, в летнею пору, для моторных лодок обозначают фарватер. Для парниши полтора метра будет глубоко, и метр не мелко. Нормальная глубина по ватерлинию сапог, что выше, то глубоко.

От уханья льда, душа в любую минуту готова послать ум куда подальше, заставить плоть выскочить на берег, в таких ситуациях душа старается управлять нервной системой. Не каждому дано обуздать порывы душевного, не обоснованного страха. Автотрасса в полу километре. Дошёл до сплошной открытой воды. Это не промоина, на всём русле реки осел лёд, вода стоит поверх льда.

Берега с двух сторон обрывистые, метра по полтора высотой, на обрывах глина, снег давно стаял. Мозги решили, что надо вылезать на берег, душа, об этом надо кричала давно. Пришлось карабкаться на левый берег. Сколько времени и сил потратил впустую.