– Ты на него посмотри! – возмутилась Квора. – Он на ногах не стоит. Нужен другой план.

– Твои предложения? – Гвенна обвела рукой океан за их спинами и башни утесов над головами. – Обожаю планы.

Она подождала, приставив ладонь к уху.

– Погоди еще минутку, пока подоспеют наши друзья со скал. Они тоже послушают.

– Оставьте нас, если боитесь, – проговорила Квора сквозь сжатые зубы. – Мы сами о себе позаботимся.

– Еще бы, у вас все так ладно выходит!

– Гвенна… – Талал смотрел на восток. – Вообще-то, я не прочь поболтать, но…

Она кивнула и снова обратилась к Кворе:

– Слушай. Я поняла, что этот парень тебе по душе. Может, он твой брат. Может, вы сидели за одной партой. Все равно. Не знаю, ты, наверное, не заметила, но он тебя бросил. Я видела, как те гады стали стягивать сеть, а он что сделал?

Волны перекатывали по узкой полоске пляжа тысячи тысяч камешков. Западный ветер срывал брызги с гребней. Крики на утесах звучали громче – не меньше десяти мужских голосов, злобных, растерянных. Анник до половины натянула тетиву и отступила в тень, повернувшись к узкой тропке, по которой они спускались.

– Что скажешь? – спросила лучница. – Могу снять первого, кто покажется на гребне.

– Это нас выдаст, – покачала головой Гвенна. – Не стоит им подсказывать.

Она снова повернулась к Джаку, силясь припомнить, где же его видела, откуда знает.

– Ну что, засранец, – проговорила Гвенна, вздергивая бровь. – Не хочешь рассказать даме, как бросил ее на произвол судьбы?

Гвенна ждала оправданий или ярости, ждала, что он зарычит или кинется на нее. А у него лицо разом смялось. Она не сразу поняла, что блестевшие звездным отблеском полоски, протянувшиеся по засохшей на его щеках крови… слезы.

– Я не смог, – выдавил он. – Я просто… не смог.

Что-то давнее, нутряное шевельнулось в ней, и Гвенна не сразу поняла – жалость. Кем бы ни был этот убогий, он не кеттрал. Его не учили год за годом противостоять десяткам убийц. Ясно, этот Джак не напрашивался на драку со смертоносной птицей, против клинков из дымчатой стали, и не он первый остолбенел, как испуганный олененок, при виде крови.

Все это было не важно. Важно было уйти, выбраться. Гвенна всегда слыла никудышной картежницей, но сейчас пришло время блефовать, и она, набрав в грудь воздуха, объявила:

– Ты поплывешь, или я убью тебя на месте. Решай.

Джак дернулся. Она увидела сверкнувший в его глазах страх, горячий и яркий, как молния. Она бы устыдилась, только на стыд не было времени.

Гвенна потянула нож из ножен:

– Считаю до одного.

Джак вскинул руки:

– Я поплыву.

Кончилось тем, что последние сотни шагов Гвенне пришлось его тащить, грести одной рукой и ногами, крепко обхватив парня поперек туловища. Обуза, но она справилась. Перед самым рассветом они добрались до густых мангровых зарослей, протиснулись в узкие протоки под корнями. Их след теперь затерялся на милях открытого моря, а в зарослях погоне пришлось бы еще хуже.

В бытность кадетом Гвенна терпеть не могла мангровых лесов, где тесно стоящие стволы не давали проплыть, глубокая вода не позволяла пройти вброд, а ветки норовили выколоть глаз. Здесь можно было убить полдня на полмили, особенно если стараешься не шуметь. Ужасное место для учений, зато отличное для перегруппировки. Покинув пляж, они больше ни разу не слышали погони, но это еще не повод делать глупости. Куда бы ни двинулись дальше, день она собралась пересидеть под узловатыми, корявыми деревьями. Заодно хватит времени познакомиться.

Гвенна откинулась на ствол, уложила на колено обнаженный клинок и ткнула пальцем в Квору:

– Так. С чего начнем?