– В тесноте, да не в обиде!

Я позвонила подруге Ленке и попросила у неё временного убежища. Вот отдам долг и погоню всю эту семейку прочь. Дело было за малым: начать бойкую торговлю английскими товарами. Мы с Ленкой съездили к Сергею, забрали драгоценные мешки и сумки, заполнив ими всю квартиру и стали разбирать вещи. Более увлекательного занятия не бывает! Свои покупки я помнила плохо и открывала их для себя вновь. Через несколько часов стало ясно, что 90% вещей, одного, то есть моего размера и все они мне необходимы. Ну вот 23 сумки, например: они же все абсолютно разные и по цвету, и по размеру, и по фасону. Как я могу сделать выбор между стильным рюкзаком и изящным клатчем? Мне нужно всё! Или шарфы и платки. Они тоже мне необходимы все: и эти 10 шёлковых, разных цветов, и эти клетчатые из шерсти, и эти 12 шикарных палантинов… Я сойду с ума!

Ленке тоже много что понравилось, а деньги с неё, с моей спасительницы, я брать не могу. Оказалось, что продавать почти нечего.

И всё-таки, преодолевая нечеловеческие мучения, мы с Ленкой отобрали на продажу немалое количество вещей и бросили клич по сарафанному радио.

Покупатели приезжали, но покупали слабо: либо ничего, либо 1 вещь. Создавалось впечатление, что многие приезжают просто пообщаться: они долго рылись в вещах, долго примеряли их, при этом болтая без остановки, а затем долго прощались, но никак не уходили. Просто Торговый дом Авария! Даже, не смотря на то, что часть вещей Ленка пристроила в комиссионку, к условленной дате денег на отдачу долга не набралось и половины. Да ещё и эти деньги как-то быстро тратились.

Ашот и Виола, мило улыбаясь, сказали, что продлить время не могут, хотя очень мне сочувствуют.

Всё! Я – бомж! Как ни хотелось, но я позвонила бывшему мужу Юре, на автоответчике раздался голос его новой жены:

– Мы рады вашему звонку, находимся не в России, вернемся через 3 месяца.

Позвонила Владу в Лондон, но его номер всё время не отвечал. Обратилась к нескольким знакомым, но все они люди творческие и безденежные.

И тут на глаза мне попалась визитка того самого Виктора из самолёта. В Хитроу мы расстались при полной моей невменяемости и я даже не помнила, как его визитка оказалась у меня. Конечно, он абсолютно посторонний человек, но обратиться мне больше было не к кому. Как ни странно, Виктор не только сразу меня узнал, но и обрадовался звонку. Мы встретились в кафе на Старом Арбате. Увидев его, я почему-то почувствовала себя собачкой, которая потерялась и вдруг нашла своего хозяина. От переполнявших меня чувств не хватало только лизнуть его щеку. Но понять меня можно: Виктор сейчас был для меня, как соломинка для утопающего. И тут я утратила всякий интеллектуальный контроль над эмоциями и давясь слезами, рассказала Виктору всю свою жизнь, а когда, наконец, я закончила свои выворачивания наизнанку, он стал задавать мне конкретные вопросы. Особенно его заинтересовала личность Ашота. Вечер мы продолжили в большой квартире Виктора на Пресне.

Он даже предложил мне пожить у него и я не стала отказываться. А примерно через месяц он сообщил:

– Твоя жилплощадь свободна, отремонтирована, долгов за тобой не числится, а об Ашоте ты больше никогда не услышишь.

И тут я, наконец, задумалась: а что я знаю о самом Викторе? Может быть он бандит и моего квартиранта убрали, как в фильмах про мафию – тазик с цементом и концы в воду?

Оказалось, что Виктор – полковник МВД (в Лондон летал на конференцию по борьбе с терроризмом). В результате проверки личности Ашота было установлено, что никакой он не Ашот, и не армянин вовсе и вообще находится в розыске. Нет, он не был террористом – обычный аферист. И Виола, и другие родственники, ему не родня, а подельники. В подробности я не вникала, мысли мои были заняты совсем другим: кажется, я влюбилась в Виктора!