Отбросив ненужные мысли, Глобачев обратился к фактам.

Итак, сначала поступила депеша из Красноярска на высочайшее имя. Она имела секретный гриф и по действующим правилам должна передаваться лично в руки начальнику Охранного отделения Петрограда. Что полковник Хватов и выполнил. Перед этим, конечно же, ознакомившись с депешей лично – только потому принял решение доложить как можно быстрее, даже рискнул преждевременно поднять генерал-майора с постели. Прочитал Глобачев составленный шефом красноярского Охранного обстоятельный документ. Затем – повертел приложенные к нему для наглядности необработанные алмазы. И понял опытный полицейский для себя следующее.

Погибшего во время бандитского нападения на казенный обоз иностранца опознали как Генри Даймонда. Он появился в Красноярске в начале года вместе с неким молодым человеком по имени Лавр, бывшем при нем переводчиком. Англичанин пытался нанять людей, готовых рискнуть и отправиться с ним в тайгу, к так называемой Медведь-горе. Место в губернии известное, имеет дурную славу и даже считается вроде как проклятым. Однако Даймонду удалось уговорить одного местного авантюриста, известного своими дальними охотничьими вылазками, Илью Ермакова. Правда, он советовал Даймонду подождать несколько месяцев, пока снег в тайге не сойдет, зимы-то в Сибири долгие. Однако англичанин проявил настойчивость, а главное – оказался щедрым не только на посулы: выдал денег Ермакову на треть больше обещанного, и это был только аванс. Все-таки дождавшись второй половины марта, когда весна в тех местах хоть немного вступит в свои права, небольшая экспедиция вышла из Красноярска. Вместе с Даймондом, Лавром и самим Ермаковым пошло еще двое. Взяв в деревне Даниловке проводника из местных, они отправились дальше, к самой Медведь-горе. Через десять дней Даймонд, измученный и больной, вернулся обратно. Разумеется, никто из подобравших его деревенских мужиков не смог понять, что случилось с его товарищами. Проведя в доме местного крестьянина два дня и чуть окрепнув, Даймонду удалось присоседиться к обозу, следующему в Красноярск с прииска. Там была какая-то сложная операция местных полицейских, Глобачева эта часть истории мало занимала. Важно, что Даймонд погиб, а при нем нашли алмазы.

Судя по всему, это и было конечной целью его опасного путешествия.

Отложив депешу, Константин Иванович взял следующий документ. На сей раз – рапорт, составленный Хватовым. Коль скоро полковник оказался в курсе этой истории, Глобачев решил не привлекать к делу никого другого – слишком уж серьезными и важными оказались сведения из Красноярска. Умирающий Даймонд назвал фамилию Бирс. Вероятнее всего, именно этому Бирсу предназначались найденные алмазы. Однако никакого Бирса, как довольно быстро понял Глобачев, на самом деле не существовало. Зато была известная британская компания «Де Бирс», занимающая видное место в мировой ювелирной промышленности, в том числе – в изыскании и добыче алмазов. Интересы компании частным образом лоббировал в России посол Ее Величества королевы Великобритании Джордж Бьюкенен. А при посольстве, как выяснил по своим каналам Хватов, некогда служил молодой человек по имени Лавр Зубицкий. Который непонятно каким образом там оказался, не ясно, чем занимался, и не пойми когда и куда пропал.

Получается, всплыл в Сибири, да еще в сопровождении подозрительного типа! Выполняющего, вне всяких сомнений, секретную миссию, финансируемую компанией «Де Бирс». И конечная цель – установить, есть ли в Сибири алмазные месторождения.

Глобачеву было известно о нескольких неудачных попытках англичан получить концессию не просто в Сибири, а именно в Енисейской губернии. Действовали господа из «Де Бирс» через посредничество посла Бьюкенена, и всякий раз царь под разными предлогами отказывал. Видимо, сложил задачку опытный Константин Иванович, англичане знали что-то такое, что тянуло их в те места, словно железки к магниту. И они понимали всю незаконность своих изысканий.