Затем темнота и жгучая боль, полнейший провал в памяти. И я, но уже не я! Я очнулась всё в том же подвале прикованная за ноги цепями, но мне не было больно, я не испытывала холода, мне только хотелось есть! И мои вкусовые предпочтения в корне поменялись! Мне хотелось крови больше чем когда-либо чего-либо! Богдан был «заботливым» надзирателем, регулярно приносил кровь в медном кувшине. Сейчас я понимаю – это была кровь животного, я не чувствовала насыщения и силы. Он рассказывал мне что-то про вид избранных, о том, что я должна благодарить его за это, ведь теперь надо мной не властно время и человеческие болезни обойдут меня стороной. Говорил, что род надо хранить в секрете, и никто из людей не должен знать о природе нашего происхождения. Я не вникала особо в смысл его слов, мне хотелось увидеть отца. И однажды он исполнил мою просьбу. Он привел меня к ним… вернее на их могилу. Сколько же прошло времени с моего похищения? Даты жизни моих родителей на обветшалом надгробье говорили о том, что минуло не меньше шестидесяти лет. Но как это возможно? И тут до меня дошла суть его слов… Он изменил меня, сделал чудовищем – вампиром!

Я понимала, что Богдан не отпустит меня по доброй воле и не примет отказа. Я дала ему согласие на брак, сыграла некую роль влюбленной. И он поверил мне. Подумал, что время сломило меня и мою волю. Подумал, что я действительно могу принадлежать ему. Он ослабил контроль. Я перестала жить в подвале, он перевез меня в комнату на третьем этаже доходного дома. Комната была просторной с высокими потолками и большими плотно задернутыми шторами из темной ткани, которая не пропускала дневного света. На потолке была красивая лепнина в виде роз и листьев, немного треснутая штукатурка на потолке. В комнате был круглый стол с тремя стульями, трельяж как в моем родном доме. У стены стояла двуспальная кровать, заправленная багровым покрывалом. Возле зеркала стоял манекен на ножке, на нем было темно-синее атласное платье с тканевыми пуговками и узорами впереди и обширными сборками сзади. Также было много коробок со шляпками, платьями, туфлями, перчатками, зонтиками…

– Мода в конце девятнадцатого веке изменилась, прими от меня эти подарки – чинно сказал Богдан.

– Это потрясающе красиво, спасибо, – сказала я, повиснув на его шее, играя роль влюблённой.

Он обнял меня и прижал к себе.

– Ну, наконец-то, ты приняла меня! Целых шестьдесят лет понадобилось, но скоро ты будешь моей. Я пойду, чтобы принести твои драгоценности и свадебный наряд, церемония состоится завтра. Не открывай шторы, солнечный свет убивает нас!

– Но как же пойдешь, ты? Я волнуюсь за тебя, у меня не осталось никого кроме тебя! – спросила я, чтобы понять, как именно он планирует выйти днём. В моих планах был побег, и это знание могло помочь осуществить его.

– О, не переживай за меня, милая! Есть один фокус! – он вытащил из-под кровати коробку, с кремами в жестяных круглых баночках, намазал густо открытые части тела: руки, кожу лица. Надел черный плащ и черный цилиндр.

– Ну, всё, теперь пару часов продержусь на свету! Не волнуйся!

Когда он ушел, я быстро надела на себя платье, туфли, плащ, шляпку, натерлась его кремом. Также в его дарах я обнаружила сумочку на цепочке и с рюшками. Омерзительная сумочка, но какая есть. Я свалила туда крем. Но как уйти? Он поймет, что я сбежала и разыщет меня!

Тогда я решила устроить пожар. Я разлила духи, стоящие на трельяже, по шторам и кровати, нашла спички на каминной полке. Атласная кровать, облитая духами, быстро воспламенилась, шторы вспыхнули следом. Пусть думает, что я открыла окна и сгорела от света. Надеюсь, он подумает именно так и не будет меня искать. Я скрылась!