– Гел, зря ты не хочешь стать солдатом, ты получал бы хорошее жалование и, наверное, стал бы офицером, если бы служил в конгломерате.

– Ни за что. Вон посмотри на этих идиотов в форме, – Гелджер указал на солдат, охранявших ворота. – Все эти правила, запреты, иерархия, подчинение, а потом они жалуются, что солдаты в свободное время только и делают, что пьют. Если бы я был солдатом, я бы тоже из баров не вылезал (хотя он и так из баров не вылезал). Да и название такое пафосное: «Конгломерат обороны и защиты благосостояния города».

Городом управляло двенадцать объединений, называемых конгломератами. Каждый включал в себя представителей одного наиболее важного для города профессионального направления. По сути дела эти объединения являлись большими профсоюзами, члены которого назначали главу и его заместителя. Раз в неделю проходили общие собрания, на которых решались все насущные вопросы, интересующие его членов, а также производился обязательный отчёт о проделанной работе главы конгломерата и его заместителя за прошлую неделю. Людям нравилось давать громкие имена своим конгломератам. Стим состоял в конгломерате инженеров, который назывался «Конгломерат технического развития общества». Туда входили не только инженеры, но и изобретатели, механики, электрики и вообще все высококвалифицированные технические специалисты, но в народе всех его членов называли инженерами.

Руководители конгломератов составляли старший тринадцатый конгломерат, который обладал абсолютной властью в городе. Любое крупное решение в нём, например, принятие нового закона или приговор преступника к смертной казни, осуществлялось только в случае двукратного большинства голосов. Такой механизм делал политическую систему города очень инертной, но зато учитывающей мнение и интересы всех граждан и допускающей минимум ошибок.

Главное тут было то, что лидеров не выбирали, а назначали, исключая какую-либо политическую нестабильность в городе и борьбу за власть в конгломератах, ведь никто этой власти не хотел. Лидеры конгломератов не получали никакой выгоды от своего положения. Халатное отношение главы конгломерата к своим обязанностям или использование своего положения в личных целях было преступлением, предусматривающим суровые кары вплоть до высшей меры. А это запросто могло случиться с главой конгломерата и его заместителем на еженедельном отчёте. Инициировать голосование по этому поводу мог любой член конгломерата, а для того, чтобы пожизненно лишиться свободы, было достаточно простого большинства голосов. А если кто-то отказывался от высокой чести стать руководителем, то это приравнивалось к государственной измене и каралось смертной казнью.

Руководители конгломератов могли издавать любые законы и распоряжения, кроме таких, которые меняли бы процедуры выбора власти, а также права и обязанности самих руководителей. Эти вопросы решались на всеобщем собрании конгломерата. Таким образом, несмотря на то, что главы конгломератов получали практически неограниченную власть внутри конгломерата, а тринадцатый конгломерат во всём городе, жизнь правителей была труднее жизни рядового члена конгломерата. Даже на их содержание из казны города не предусматривалось никаких расходов, кроме зарплаты для их охраны. Кроме почёта и уважения (если они были заслужены), никаких выгод руководящие должности не несли.

Впрочем, руководители редко решались своих постов и ещё реже отправлялись в тюрьму, так как каждый понимал, что его могли назначить на это проклятое место, и не спешил винить их во всех своих бедах. А прийти к власти, к сожалению, было очень легко: не нужно было вести широкую избирательную компанию, иметь большое влияние или материальные средства или быть знакомым с людьми, у которых всё это есть, достаточно было иметь хорошие руководительские способности и умную голову. А это есть у многих людей, вернее, многие думают, что это у них есть.