У него глаза на затылке, что ли?

Я старалась не шевелиться, чтобы не привлекать лишнее внимание и не испачкать машину ещё сильнее. Мужчина ведь и правда ни в чём не виноват.

– Что с вашей ногой? – спросил он.

– Да говорю, просто ударилась. Ничего страшного, я уверена. Зря вы…

– Я не об этом. Почему вы ходите с тростью?

– А, это… – Неловкость стала ещё сильнее. – Мы с мужем несколько лет назад попали в аварию. У меня была серьёзная травма, теперь вот так…

– А муж?

– Всё хорошо, слава богу. Только… он уже не муж, – сказала, сама не понимая зачем, и отвернулась, боясь увидеть в тёмных глазах незнакомца сочувствие.

Машина свернула с дороги. Место было незнакомое. Выглянув в окно, я заметила подсвеченное двухэтажное здание с вывеской частной клиники.

– Зачем вы меня сюда привезли? Это же не травмпункт.

– А зачем вам в травмпункт?

Он вышел на улицу и открыл дверь с моей стороны. Взял с сиденья мою трость и подал руку мне. Чувство было, что он гипнотизирует меня. Противиться я не смогла. Вышла из машины, опираясь на его ладонь. Только наступила на больную ногу, стон вырвался сам собой. Мужчина нахмурился, недовольно поджал губы.

– У меня дочка дома. – Голос звучал и жалобно, и жалко. – Мне нужно вернуться.

– Сколько дочке?

– Шесть.

Ничего на это не сказав, он повёл меня к дверям. Стоило нам подойти, они разъехались в стороны, и мы оказались в сухом тёплом холле.

– У меня нет денег на клинику, – попыталась я возразить снова.

– Прекратите, – оборвал он меня уже с раздражением.

Администратор вышла из-за стойки нам на встречу. Заигравшая было на её губах улыбка исчезла, только она увидела меня. Сюда я вписывалась так же, как и в салон машины – никак. Администратор вытянулась по струнке. Мне на секунду показалось, что меня попросят выйти отсюда, но нет.

– Что случилось, Евгений Михайлович? – спросила она.

– Небольшие неприятности, ничего страшного. Смотровая свободна? И где Юра? Мне нужно, чтобы он сделал рентген.

– Сейчас я ему скажу.

Она поспешила обратно и схватилась за телефон.

– Вы врач? – догадалась я. – Вы здесь работаете?

Он высокомерно посмотрел на меня.

– Да. Я хирург.

Я прошла за ним в кабинет. Только когда он снял пальто и убрал в шкаф, поняла, что тоже должна раздеться. Пуховик подсох, но был по-прежнему грязный, и я не знала, куда приткнуть его. Держала в руках, пока Евгений не забрал его у меня.

– Как давно была авария? – спросил он.

– Пять лет назад.

– И почему вы сразу не занялись ногой?

Я в очередной раз смутилась.

– Тогда не было возможности. Дочка была совсем маленькая, оставить было не с кем.

– А муж? – спросил он довольно резко.

– Муж работал. Он не мог заниматься ребёнком.

Он казался задумчивым. Я всё ждала, когда начнётся осмотр – хотелось побыстрее закончить с этим. Надо было ещё как-то вернуться обратно, а у меня даже телефона с собой нет – я же кинула его после разговора с любовницей мужа. Любовницей мужа, которая пригрозила, что они заберут у меня дочь. Подумала об этом, и от слабости на глазах навернулись слёзы.

После стука в кабинет вошла медсестра с коляской.

– Юрий Антонович ждёт, – сообщила она.

– Помогите пациентке сесть. – Он не просто это сказал – приказал.

Мне стало казаться, что что-то не так. Шикарный кабинет, шикарная машина…

– Возьмите, – сказал Евгений, подойдя. Меж его пальцев была зажата визитная карточка. – Ваш случай сложный, но не уникальный. Нужно смотреть, но сегодня мне некогда. Я готов взяться за вашу ногу, Маргарита. Позвоните мне на днях.

Не успела я ничего ответить, он сделал медсестре жест, и она вывезла меня в холл. Я посмотрела на карточку: Строганов Евгений Михайлович, номер телефона и всё – ни должности, ни намёка на то, кто он.