Лис спал у нее за пазухой, устроившись в старой вязаной муфточке. Ритм шагов убаюкал его, а тепло, сохраняемое плотной курткой, напоминало о сумраке самой надежной лисьей норы. Лис чувствовал, что человеческого детеныша ведет особый путь, один из тех, что бывали только в сказках. Но это не пугало зверька, наоборот, он чувствовал приятное возбуждение: так ожидаешь начала увлекательного приключения. Спокойная жизнь в норе никогда не была ему по духу. И лису, не способному наслаждаться счастьем жизни в кругу родни, помогло несчастье – серый Вихрь. Лис дремал, прислушиваясь к шороху песка под ногами человеческого детеныша. И чуял в этих звуках предвестие больших событий.

Серая от золы пустыня тянулась с востока на запад рваным полукругом. Как мать тянет руки к своему затихшему ребенку, которого лишила жизни лихорадка, так и песчаная коса будто старалась обнять высохшее море и защитить его от безжалостного солнца.

Алисе надо было пройти как можно большее расстояние по этим пескам, а потом отыскать место, где получится отдохнуть, чтобы на следующее утро продолжить путь и снова пройти как можно больше.

«Замкнутый круг, воробушек?» – мелькнуло у нее в голове.

Так, посмеиваясь над ее страхом, Лин готовил Алису к началу испытаний. К тому времени у него за плечами уже был крылатый год, он постоянно летал и казался ей умудренным опытом Братом, знающим мир за Чертой.

По сути это было правдой. Лин не хватал звезд с неба, но он был ловок и смел, исполнял приказы, защищая Город. Он был хорошим Крылатым. И хорошим другом.

Он рассказал ей честно и открыто обо всем, что помнил о трансформации. О неизбежном отклике тела на происходящее внутри; о жутком страхе, о слезах и криках в комнатах лазарета; о первом падении, о вероятности так и не встать на крыло.

Но Лин говорил и об ощущении счастья, которое дарит полет, необъяснимом единении с медальоном, дружеском плече в Братстве, важности дела Крылатых.

Он говорил о том, что первая ступень возрождения почти завершена, – Город обеспечивает себя пищей и защитой. А значит, скоро придет час поиска земли, места, где люди смогли бы жить, не борясь мучительно за то, чтобы выжить.

– Вторая ступень, – говорил он Алисе, и голос его звенел. – Городу нужны крылья, всем живущим нужна наша отвага, воробушек. Замкнутый круг выходит, я знаю. Но поверь, даже самый жуткий страх падения стоит сладости полета.

Лин. Смешливый балбес Лин. Решительный крылатый воин Лин. Страстный и трепетный мужчина Лин.

Алиса не успела разобраться, что же она думает о ночи, случившейся с ними. Слишком многое свалилось на нее после этого. Но в глубине души она знала, что с другом детства их соединяют непреложная близость, единство предначертанного им будущего. И эта спокойная уверенность помогала ей бороться с песком, болью и страхом, давала силы идти вперед, чтобы вернуться. Поцеловать Лина в улыбающиеся губы еще раз, чтобы найти ответ на все вопросы.

«Будет ли тебе кого целовать, воробушек?» – назойливо крутилось в голове.

Томас назвал Лина мертвецом, и теперь, преодолев с Вожаком половину пустыни, Алиса знала: он не из тех, кто бросает слова на ветер. И это была еще одна причина ускорить шаг, идти вперед, сколько будет сил в ее измученном теле. Может быть, она успеет вернуться. Может быть, найдет в оазисе спасение от всех бед. Может быть, все еще будет хорошо.

Путь до скал занял у Крылатой четыре бесконечных дня. Солнце нещадно палило, зола и пепел скрипели на зубах. Алиса раскапывала ямки в ложбинах между барханами, песок под пальцами становился бурым, влажным, а после углубление медленно наполняла отдающая гарью подземная вода. Лис отсыпался во внутреннем кармане ее куртки, изредка попискивая и ворочаясь. Лапка почти зажила, отек спал, и на привалах зверек бодро кружил у ног Алисы, забавно тряся головой с большими ушами.