Отворачиваюсь окну, и вдруг вижу Германа. Он тоже надел костюм, я думала, что наряжаться не будет. Но черный костюм и белая рубашка так идет мужчине, я даже забываю, что мы ненастоящие жених и невеста. Сердечко сладко сжимается, непроизвольно поднимаю руку и машу Красилову.

Он видит меня, машет в ответ. За ним следует пара с букетом в руках, он пропускает их вперед. Наши свидетели. Выхожу встречать будущего мужа в коридор, красиво украшенный искусственными белыми цветами и лентами. Не хочу сидеть с чужими людьми в комнате и ждать, пока вызовут.

− Привет, красотка, − Герман подхватывает меня за талию и чуть приподнимает. Я даже удивиться не успеваю, смеюсь и хватаюсь за руку жениха. – Какая у меня красивая невеста, сам себе завидую.

Он смеется, отчего глаза искрятся темно−синими всполохами. Он целует меня в щеку. Так непринужденно, будто мы давно в отношениях.

− Расслабься, − шепчет, склоняясь к самому уху, − веди себя так, будто мы давно пара. Познакомься, − уже громче, − это Владимир и Елена, мои друзья. С Володькой мы служили вместе, а Лена его жена. Кстати, они молодожены, на прошлой неделе мы их свадьбу отгуляли.

Я пожимаю руки, друзья приветливо улыбаются.

− Красилов и Нечаева? – слышим, как нас зовут и идем к дверям торжественного зала, Герман берет меня за руку и мне так спокойно сразу.

Он отпускает мою руку только тогда, когда обмениваемся кольцами и ставим подпись в книге регистрации. После торжественной речи нам вручают свидетельство о браке и предлагают совершить первый супружеский поцелуй.

Все это снимает фотограф, как я и хотела. Смотрю на губы мужа и не знаю, как его поцеловать. Он сам целует. Прикосновение мужских губ приятно до такой степени, что хочется откинуть в сторону букет невесты, схватить мужа за лацканы пиджака и так насладиться…

С Заварзиным такого дикого желания не возникало. Сейчас все по−другому. Волнующе.

После Загса едем в небольшой ресторанчик на берегу моря. За нашим столиком весело, мужчины развлекают, рассказывая забавные истории. Раза три нам прокричали «горько», и мы поцеловались.

Через два часа друзья уехали, а мы отправились бродить по городу. Большей частью наша прогулка проходила по набережной. Герман не захотел уходить от моря.

− Ну и как тебе замужем? – вдруг спрашивает, и снова берет меня за руку.

− Мне шикарно… правда, даже неожиданно, − смеюсь, прижимаясь к его плечу лбом. – Кажется, будто все на самом деле, и ты по−настоящему мой муж…

− Это как ты захочешь, я готов связать с тобой свою жизнь. Ты мне очень нравишься, Эля, − Герман смотрит мне в глаза, удерживая за плечи. – Но давить на тебя не стану.

Вдруг обнимает. Так крепко, что не вырваться. Да и не хочется вырываться. Я бы обняла в ответ, но в моих руках огромный букет белых роз, который мне подарил муж.

− Молодожены, не желаете первый семейный портрет, − слышим скрипучий старческий голос. Оборачиваемся.

Неподалеку стоят несколько мольбертов, и художники зазывают туристов попозировать.

− Хочешь? – спрашивает Герман, и я киваю. – Только если недолго.

− Да пятнадцать минут всего, − уверяет художник с седой бородой. – Вот так и стойте, обнявшись. Молодушка, смотри на мужа…

Мне нравятся такие портреты, которые быстро рисуют уличные художники. В них особый шарм и совсем нет вычурности. Мы даже не устаем стоять, когда старик срывает большой лист с мольберта и протягивает его нам.

На портрете, нарисованном простым карандашом стоит влюбленная пара. Это так здорово, что у меня слов нет. Я такая нежная, смотрю в мужественное лицо любимого мужчины. Мое короткое белое платье треплет ветер, а розы едва не падают из рук. Позади нас море, яхта и маяк вдали, хотя ничего такого и в помине нет.