Нахмурившись, Луи на мгновение смутился от того, как его назвал вояка, но потом вспомнил, что для удобства всем ученым несколько дней назад выдали нашивки на грудь, только вместо их имен – как было у солдат – на них значились индивидуальный номер, группа, и отряд.

– Хорошо, – кивнул Луи и, убрав руку с кобуры, двинулся вперед.

Ученый почувствовал нервозность. Тогда он вернул руку на свое оружие и вновь ощутил облегчение. Это было похоже на то, как ребенок держится во время переноса стресса за руку матери. Ведь тогда все ужасы не так страшны. Хуже всего – переживать страх в одиночестве. Осознание того, что ты один в целом мире и что все его ужасы и тяготы давят на тебя, желают тебя свалить и утопить в грязи, а ты еще и не можешь при этом ни на кого опереться, уничтожат тебя скорее, чем сами ужасы. Знание же того, что кто-то разделяет эти трудности вместе с тобой – неимоверное облегчение для души.

Держась за свою «руку матери» в виде холодной стальной пушки, геолог обратился к солдату, намереваясь хоть как-то отвлечься от внезапно опьянившей его настороженности.

– Откуда ты, Альберт Джонс?

Тот посмотрел на него как-то странно, и Луи подумал, что солдат промолчит, отвернется и уйдет, но тот все же ответил.

– Из Мендосы. Это в Аргентине.

– Аргентина? – переспросил Луи. – А фамилия…

– Да, да, я знаю, – перебил его Альберт. – Моя семья из Англии. Я родился уже после их переезда. А ты?

– Франция, Марсель.

– Был там однажды, – кивнул Джонс. – Посетил замок Иф. На секунду ощутил себя графом Монте-Кристо.

– Но вам же известно, что Эдмон Дантес был вымышленным персонажем Дюма?

– Да, но у этого героя, насколько я знаю, был прототип, – Альберт несколько секунд помолчал, пытаясь вспомнить. – Сапожник из города Ним, Франсуа Пико. Его тоже обвинили в шпионаже на основании анонимной записки. Франсуа провел в тюрьме то ли шесть, то ли семь лет, точно не помню, познакомился там с итальянским священником, а после побега нашел сбережения своего нового друга и убил всех, кто был причастен к его заключению. Правда, в отличие от Эдмона Франсуа после всего убил четвертый заговорщик, о котором тот не знал. Вы знали?

Луи удивленно смотрел на Джонса, и когда он обратился к нему, то отрицательно покачал головой. Увидев во взгляде Ливелса вопрос, Альберт усмехнулся и сказал:

– Я знаком с этим романом, и перед экскурсией кое-что почитал, чтобы не выглядеть идиотом, как многие, и не спрашивать, в какой камере сидел Дантес.

Нагнав остальных, они продолжили говорить. Обсуждали другие интересные места и достопримечательности своих родным мест, а после перешли на тему планируемого переезда. Вдруг послышалось жужжание и, повернув голову, Луи увидел движущиеся в их сторону два бронеавтомобиля.

Отряд остановился.

Быстро выбравшись из машин, солдаты подбежали к командующему и один из них – видимо, самый старший по званию – принялся что-то торопливо вещать.

– Что-то произошло, – отметил Луи, обратив внимание на то, с каким волнением на лице отчитывается военный. – Можете узнать?

– Я обычный солдат, господин Ливелс, – ответил Джонс. – Начальство не делится с нами информацией, кроме той, которую нам положено знать.

Командир что-то сказал солдатам, и те, кивнув, вернулись в автомобили и укатили в ту сторону, откуда приехали. «Альфа-2» же двинулась следом.

– Но, – прервал молчание Альберт, – судя по тому, что нас ведут в ту же сторону, то, что они там нашли – более-менее безопасно.

– Как знать, – почти беззвучно прошептал себе под нос ученый. – Как знать.

Он еще сильнее сжал торчащий из кобуры пистолет.