Когда Тим закончил рассказ, я выделила для себя только конец. Четыре месяца. У меня, у него, у нас. Эта сучья корпорация, заслуживает чтобы ее стерли с лица земли. Они превратили парня, в которого я влюблена, в ходячего смертника. Лично вырву сердце Говарда и скормлю его мокрым. А “Рэйнкорп”…

– Милая, стой. Я рассказал тебе это не для того, чтобы ты планировала сожжение корпорации под землей. Я не допущу, чтобы ты и близко подошла к “Рэйнкорп”. То, что там творится и врагу не пожелаешь.

– Мы соберем отряд, армию да хоть всю страну. Если везде узнают правду о том, чем они занимаются, пойдут за нами и помогут уничтожить этих уродов, – злость горела во мне так, что кожа покрылась испариной.

Не хватало слов чтобы описать, как я желала убить каждого, кто работает в этом месте.

– Скажи мне главное. Ты подаришь мне эти месяцы? – повернув мое лицо за подбородок, Тим заглянул в мои глаза, в ожидании ответа.

– Мы вместе. Мне не важно, что ты делал для выживания. Но почему четыре? Мы можем найти кого-нибудь урода, насильника и я лично вырежу тебе его сердце, – запальчиво выдала вариант.

Есть люди хуже мокрых. Мир станет только лучше, если они сдохнут и помогут прожить еще год, моему парню.

– Я не хочу продолжать так жить, Айрис. Это отвратительно. Настолько, что даже передать невозможно.

Конечно, я понимала его. Стоило только представить Тима над телом человека с окровавленным сердцем во рту, как становилось дурно. Но и терять его я не собиралась. Если есть болезнь, значит, должно быть и лекарство.

– Даже ради нас? Меня? – тихо спросила, взяв его лицо в свои руки. – Разочек потерпеть и целый год наш.

– Этот вопрос не справедлив, красотка. Ради нас, особенно ради тебя, я готов на все. Но это… выше моих сил, маленькая. Пойми, пожалуйста.

Понимала. Но не хотела.

– Лекарство. Оно должно быть, – попытала удачу. – Мы можем…

– Нет! Не можем. Туда не попасть незамеченными и тем более не выйти. Нас схватят и мы будем страдать от пыток друг друга, сидя в соседних клетках.

От данной картины, меня передернуло. Ладно. Есть он не хочет, лекарство не достать. Но… должно быть, что-то. Какой-то выход. Может, вырубить его через четыре месяца? Вырву кому-нибудь сердце и блендером взобью в смузи. И волью в него. Он очнется, не будет помнить вкус и процесс. Отлично.

– Ты же знаешь, что я тебя слышу, да? – прыснул Тим. – Смузи из сердца? Ты и правда меня любишь, – довольно улыбнувшись, поцеловал меня в нос.

– Были сомнения? – обижено уточнила, нахмурившись.

– Совсем чуть-чуть, – слегка улыбнувшись, он отстранился. – Пойми, я хотел бы провести с тобой всю жизнь, но как смотреть в глаза нашим детям? Если они узнают, что их отец, не намного лучше мокрых.

Слезы потекли по щекам, от принятия всех его аргументов. Он везде прав. Но это не справедливо. Почему? Я взглянула на Тима и не поняла как, но увидела все его краски чувств и эмоций. Как красиво. Он светится всеми цветами. Влюблён, грустит, немного зол и счастлив. Так много всего, просто удивительно. Плевать, что моя способность не боевая, зато она прекрасна.

Я положила руку на его грудь и закрыв глаза, хотела чтобы он ощутил мою любовь и поддержку. Вспомнила нашу первую встречу и свои чувства, когда наши глаза встретились. Его улыбку, что он подарил мне однажды. Мой восторг от вида его техники боя и тела. Тепло от всех наших поцелуев и близости вчера ночью. Я просто пульсировала энергией.

– Что ты делаешь? – голос Тима, вывел меня из прекрасных ощущений.

– Что? Ничего, просто наслаждаюсь моментом, – задрала голову, чтобы увидеть его.

– Нет. Ты…ты вспоминала нас, я видел это в твоих мыслях и мне было приятно вспомнить их вместе с тобой. Но затем, я ощутил не свои эмоции, а твои. Ты как-то передала мне их, – удивленно сообщил мне. – Ты не только видишь эмоции и чувства людей, но и можешь делиться своими, – расплывшись в улыбке, ошарашил меня.