– Что тут у тебя? Ты должен спать.

– Лампа. Мигает, – виновато ответил Виктор.

– Сейчас попра… – не успел произнести фразу охранник, как вдруг неожиданно упал прямо перед Витей. По полу медленно растекалась багровая лужа.

Первую минуту Витя не понимал, что делать, и лишь стоял, глядя на то, как кровь впитывается в его белые тапочки. Придя в себя, он снова подошел к двери и нащупал кнопку. Лампа продолжала мигать, и из-за этого все казалось еще более зловещим. Но Виктора это не пугало. Его вообще мало что пугало. За свои десять лет он видел столько, что хватило бы на несколько взрослых. Мальчик стоял и спокойно ждал, пока в комнату придут люди. Но никто не приходил. Тогда он позвонил еще раз. И еще.

– Странно, – подумал Виктор и решил выйти из своей комнаты. Он осторожно перешагнул тело охранника и с силой толкнул от себя дверь. Сначала она не поддавалась. Но он не сдавался и продолжал наседать до тех пор, пока та не раскрылась полностью. Мальчик попал в белоснежный сияющий коридор. Он смотрел на него впервые. Его и остальных детей всегда приводили и уводили лишь в специальных масках, блокирующих зрение. Коридор выглядел впечатляюще. Он больше напоминал центральные улицы Энеко – мегаполиса в котором жил Виктор. Виктор сделал пару осторожных шагов вперед, осмотрелся еще раз и уже чуть более уверенно пошел по длинному коридору, рассматривая множество презентаций детей на дверях. Его интересовали две конкретные.

– Эй, не толкайся! – послышался мягкий девчачий голос.

– Я и не толкаюсь, – прямо ответил Виктор, поднимаясь на ноги. – Я упал. Споткнулся.

– Понятно все с тобой, – ответила девочка, отряхивая платье. – А ты вообще откуда?

– С окраин. Мама умерла. Поэтому теперь я тут. А ты?

– У меня никого. Я с рождения здесь. А как тебя зовут? – спросила девочка.

– Виктор. А тебя?

– Ниса.

Послышался свисток.

– Эй, вы, за работу! Морковь сама себя не вырастит! – пригрозил смотритель и начал быстро двигаться в сторону ребят.

Через минуту Нису уже держали за волосы и волокли куда-то из купола. Она кричала и плакала от боли. С криком «Отпустите!» Виктор, не теряя ни секунды, ударил смотрителя по ноге. Очнулся он уже в кровати. Лицо было перевязано и жутко болело. После того случая он целый месяц, а может и больше провел в своей комнате. Даже семьи не приходили к нему на просмотр. Видимо, их просто не пускали, чтобы вид мальчика не вызвал никаких вопросов, ведь издевательство над детьми строго запрещено. Единственная, о ком он думал все это время, была Ниса. Она не выходила у него из головы. Он постоянно вспоминал, как она обернулась на него, взглянув своими большими голубыми глазами и убирая волосы за уши.

Когда Виктор вернулся на работы, Ниса была на прежнем месте и поливала морковь вместе с другими детьми. Общались они каждый день. Даже писали друг другу письма и передавали в маленьких конвертиках, чтобы читать их по вечерам, сидя в одиночестве в своих комнатушках и ожидая следующего дня работ, чтобы бы увидеться снова. За те полгода, что они общались, их многое сблизило. Общие интересы, любовь к живому. Они часто разглядывали червяков, медленно ползущих по мокрой земле. Обсуждали книжки, которые были у каждого в комнате.

Одним вечером Виктор открыл очередное письмо и увидел внутри него маленький засушенный цветок. Прочитав письмо, он завернул подарок обратно и убрал в шкаф. В ту ночь мальчик не мог заснуть. Слова из письма долго вертелись в его голове, и он ждал утра, чтобы снова увидеть Нису и сказать ей что-то важное. Но Ниса не пришла. Более того, поменялся и смотритель, избивший его несколько месяцев назад. Теперь Виктор обратил внимание и на то, что весь персонал стал часто меняться. Он постоянно видел новые лица, и каждый раз люди, приходившие работать в приют были все старше, чем раньше.