– Хорошо, – согласился я, забирая из рук высшего серебряную монету с изображением стаи борзых. – А что второй амулет может?

– Замедляет время на тридцать секунд, – пояснил Херн. – Для всех, кроме владельца амулета.

– Ого! – не удержался от восхищённого возгласа Орис.

– Задание принято! – попытался торжественно провозгласить я, но всё испортила некоторая моя поспешность. А вдруг Херн передумает? Убедившись же – намерений таких бог не имеет, я уже спокойней обратился к своим напарникам. – Орис, Мария, готовы последовать за мной?

– Давно пора! Конечно! – немедленно последовали ответы от обоих моих друзей.

– Да будет с вами удача! – благословил нас высший, и мы тут же покинули Обитель.

И опять – дежавю. Снова мы на Земле и снова на лавочке в парке. Лавка – это такая, интересно, стандартная, что ли, посадочная площадка при перемещении с Обители на голубую планету? Или всё же и по-другому как-то бывает? Надо будет о том у адепта поинтересоваться. Если не забуду, конечно.

Ну, да как бы то ни было – мы действительно снова на Земле. И снова на лавочке, и снова сатир приводит в чувство своего напарничка. Разве что теперь этот напарник не я. Лично вот я живой да здоровый спокойно сижу себе с самого краешка скамейки и с интересом оглядываюсь по сторонам. А хлопочет нынче Орис вокруг своей ненаглядной Машеньки.

С другой стороны, а что вы хотели? Абсолютно невероятные кувырки да кульбиты в донельзя странном пространстве, совершенно утратившем такие понятия, как верх и низ, право и лево. Пространстве, щедро наполненном непонятными и ошеломляющими звуками, запахами и видениями. Именно так, знаете ли, и выглядит изнутри процесс перемещения с Обители на Землю. И подобная транспортировка из нашей компании, похоже, только сатиру нипочём. Космонавту нашему… Мне же, к примеру, тоже с первого раза просто так, без последствий весь этот кавардак перенести не удалось. Потерял сознание тогда я. Не выдержал. Теперь-то пообвыкся, конечно. Чувств больше, по крайней мере, уже не теряю. Пусть и ощущаю себя по-прежнему не совсем уютно. Но то – теперь. Речь ведь про первый раз, когда и меня-то, мужика здорового так скрутило – мама не горюй. Что уж про слабую девушку-то и говорить. Ей к такому ещё привыкать и привыкать. Очень надеюсь, возможностей для того будет предоставлено в дальнейшем – несчётное количество. Иначе… Об этом даже думать не хочется.

Я снова бросил взгляд на Машу. Веки девушки уже начали подрагивать, дыхание стало интенсивней, щёки порозовели. Очевидно, Мария начал приходить в себя. Достаточно быстро, надо признать. Впрочем, в том немалая заслуга сатира была. Справился, как я и ожидал, без моей помощи, бродяга. Хотя помощь-то моя рогатому была, думается, и вовсе без надобности. Да не потому совсем, что у меня диплома врача-реаниматолога не было. Просто не собирался без веских на то причин и близко к драгоценному телу своей возлюбленной меня Орис подпускать. Не собирался и всё тут. Что, конечно, нисколько неудивительно.

Я пожал плечами и вернулся к осмотру окрестностей. Повторюсь, мы оказались в парке. Это не вызывало сомнений. По логике вещей – в Виндзорском. Да, и правильно – с чего бы Херну-охотнику, бог который, нас путать-то и в Летний сад какой-нибудь отправлять? В первую очередь, не в его интересах подобные кренделя выписывать.

Скамейка наша, кстати, оказалась единственной на небольшой лужайке в низинке. С трёх сторон от нас возвышались пологи небольших холмиков, заросшие травой. Позади высилась башня какого-то замка, к которой вела извилистая тропинка. Людей вокруг видно не было. И всё же то, что это место общественное, а не частное владение было вполне очевидно. О том явственно говорил присущий массовому цивилизованному сообществу внешний шум. Чуть слышный рокот двигателей, доносящиеся то и дело крики детей, звучащая из-за стен замка музыка, периодически перемежаемая рекламой, и прочее-прочее, с неодолимой силой свидетельствующее – эти места отвоевал для себя так называемый “человек безликий”, он же – среднестатистический. И более не отдаст их уже никогда и никому.