Когда несчастных позабудут навсегда,

Святого кровь святилище омоет.

Бог солнца омрачит лицо тогда,

Невинный безголовый взор откроет.

И треснет справедливости стена.

Воскреснет темный демон под горою.

В Послание мало кто верил, а королевский Советник вообще считал древние записи бредом и вымыслом глупых сказителей.

– Пророчество? – тихо спросил Риввел Роктус и вдруг закричал уже во весь голос: – Он пугает меня пророчеством! Это глупая детская сказка! Она ничто по сравнению с нашей наукой!

– Наука отняла кров у людей, – что есть сил закричал Павел, тыча пальцем в грудь Советника. А кто-то лишился и головы! Добрые горожане выброшены как мусор в Уделы. Богатые богатеют все больше, а бедных уничтожают! Вот он – свет вашей науки! Не слушайте темного варвара! Он продал душу и хочет захватить власть в стране!

В толпе послышался ропот, затем недовольные возгласы. Дело Риввела рушилось на глазах из-за воплей жреца. Если б все доверились реформам и не роптали… Если б не было Ордена Света, если бы народ стал одним целым сегодня…

Но нет, вечно является кто-то, кто не согласен. Занозой в руке, грязью на белой рубахе он портит все, что возможно. А он, Роктус, терпит, всегда… Месяцами и даже годами.

От этих мыслей Риввелу стало не по себе. Разум окончательно отступил, а его место заняла черная ярость.

– Убирайся, советник дьявола! – крикнули из первого ряда.

Риввел пришел в бешенство, утратив человеческий облик. Дергаясь, как под ударами плети, он подскочил к брату Павлу.

– Тебе вечно что-то не нравится, крыса! Вас позвали на обсуждение, но опять все не так, – прошипел королевский советник, выплевывая слова, как раскаленные угли. – Проси прощения за свою дерзость, иначе лишишься башки!

– Лучше умереть в святом месте, чем слушать жалкого и жадного психопата! – с жаром крикнул Павел.

– Замолкни! Заткнись! Замолчи, я приказываю! – не своим голосом заорал Риввел Роктус.

Его рука поднялась сама собой. Кулак, затянутый в кожаную перчатку, нанес резкий удар, от которого жрец Ордена Света с громким стоном согнулся над алтарём. Из его разбитого носа потекла кровь. Одна капля, другая, третья…

Павел понял, что происходит. Объятый страхом, он пытался поймать эти капли и вытереть их балахоном, не допустив катастрофы. Но ловкости рук ему не хватило. Красные точки попали на каменный стол, окропив строки Святого Завета.

– Нет, о боги, пророчество… Пророчество… Нет же, о боги… – как в бреду повторял Павел, проклиная себя за несдержанность.

Лучше бы он промолчал. Лучше бы просто кивал и не спорил. Потом бы святитель Моррус пошел к королю, решив все без шума, как раньше. Но чувства оказались сильнее. Любовь к своей вере, к Святилищу, в конце концов, к общей гармонии. Те самые важные принципы, которые давно нарушает Советник Роктус.

– Нет, нет, нет… – стонал Павел, пытаясь вытереть отполированный камень.

Но он лишь все сильнее размазывал кровь. Белый мрамор алтаря стал принимать красный оттенок. Священные письмена потемнели, казалось, святилище стало мрачным, будто на него пала тень.

– Пророчество! Пророчество! – закричали в толпе.

– Он ударил святого!

– Умри, тёмный агреб!

В Риввела полетел камень, но тот увернулся. Ему захотелось просто сбежать, казалось, что прямо сейчас горожане его разорвут на куски. Но Советнику удалось собрать свою волю в кулак. Подойдя к краю святилища, он громко воскликнул:

– Никакого пророчества нет! Это детская сказка, к тому же коряво написанная. Там говорится про кровь святого. А здесь только жалкий фанатик! Еще сказано про трещины и про солнце. Подумайте, это же ерунда!