В один прекрасный день Мерлью стала бы властительницей города открыто – или став женой Посланника Богини, или каким-нибудь другим путем; но тут вдруг такой вроде бы открытый и доброжелательный Найл вкупе с пауками затевает нечто, о чем даже не собирается ставить ее в известность! Почему? Неужели ее задумали оттеснить от принятия решений, от реальной власти?

Нет, Найл не читал мыслей принцессы Мерлью – все это достаточно ясно проступило у нее на лице.

– Скажи, – поставила девушка на стол свой бокал, – а как мне можно будет поменять прочитанную книгу на новую?

– Ай-яй-яй, – покачал головой правитель. – Я ведь просил не пытаться узнать, что происходит! Похоже, твое любопытство сильнее инстинкта самосохранения.

– Разве в этом городе мне может что-нибудь угрожать? – приподняла брови принцесса.

– Пока нет.

– Пока? – склонив набок голову, уточнила девушка.

– Не мучайся. – Найл допил вино и решительно встал. – Просто через два дня мы со смертоносцами уходим из города.

– Куда?

– Просто уходим. Я уговорил пауков не устраивать никакой битвы. Ведь всех их наверняка перебьют. Они согласились отступить, и я ухожу с ними.

– Но почему?!

– Ты же знаешь, я побывал у захватчиков в плену. – Найл усмехнулся. – Так вот, теперь я куда больше сознаю себя одним из смертоносцев, нежели одним из двуногих.

– А людей ты заберешь с собой?

– Нет. Не имеет смысла. Пойдут только те, кто, как и я, пришельцам предпочитает общество пауков. Это охрана Смертоносца-Повелителя и все желающие из жителей – я приказал Нефтис оповестить горожан. Возможно, со мной отправятся моя стража и служанки.

– Но почему я ничего не знаю?

– Возможно, Нефтис просто постеснялась к тебе зайти, – пожал плечами Найл.

– Понятно… – задумчиво кивнула Мерлью и тоже встала из-за стола. – Слушай меня, правитель. В пустом складе рядом с выходом на заброшенную дорогу лежит вяленая рыба. Та самая, которую мы собирались продать в городе людей. Забери ее, она наверняка вам пригодится.

– Спасибо… – Найл немного помолчал. – Знаешь, Мерлью, ты самая прекрасная из всех женщин, каких я только видел…

Повинуясь внезапному порыву, девушка кинулась к нему, обхватила за шею и припала к губам. На глазах ее блеснули предательские слезы.

Поцелуй получился каким-то корявым, неуклюжим. Мерлью немного отодвинулась, внимательно вглядываясь в его лицо.

– Значит, мы с тобой больше не увидимся? Никогда?

– Никогда… – Голос правителя дрогнул.

Девушка опять прильнула к нему солеными губами. Оторвалась. Вместо слез в глазах ее вспыхнули азартные огоньки.

«Если смертоносцы и Посланник Богини уходят, значит, в городе остается только одна власть!» – без труда угадал ее мысли Найл, резко развернулся и быстро пошел по дорожке, усыпанной ярким оранжевым песком.

Однако добраться до дома Посланнику Богини не удалось. На полдороге его обогнал, вздымая легкую серую пыль, юркий молоденький паучок, совершенно незнакомый с принятым в городе этикетом – ни ритуального приседания, ни уважительного приветствия.

Обижаться правитель не стал. Слишком уж жестокие потери понесли смертоносцы, чтобы было время учить выходящих в мир детей всем тонкостям поведения.

Паучок проскочил вперед шагов на двадцать, резко развернулся и помчался прямо на правителя, словно не видел никого перед собой. Найл совсем было собрался стукнуть нахаленка своей волей, как вдруг восьмилапый торопыга резко остановился, клюнув носом, и коротко выстрелил:

– Дравиг просил всех уважаемых смертоносцев явиться во дворец Повелителя. – И Найл ни на секунду не усомнился, что послание предназначено именно ему.

В душе появился холодок. Визиты к Смертоносцу-Повелителю никогда не вызывали у Найла радости, тем более в тревожные дни. Удивляло то, что приглашение передано от имени начальника охраны, а не самого властителя пауков. Тем не менее правитель города сразу развернулся и даже ускорил шаг.